Наконец-то наша церковь обозначила свою позицию на Украине, своё неприятие происходящих там событий. Жаль, что не сделала этого раньше. Ведь, с одной стороны, происходила наглая спецоперация Запада по захвату власти, и при этом гибли люди, попиралась свобода слова и свобода общественного действия. А с другой стороны, церковные деятели поддерживали так называемую евроинтеграцию, пытались обниматься, дружить, устраивать какие-то посиделки с узурпаторами. Наступил момент истины, это очень хорошо. Митрополит Запорожский Лука прямо сказал, что люди, которые выдвигают инициативы вроде законопроекта "Об особом статусе религиозных организаций, руководящие центры которых находятся в государстве, признанном Верховной радой агрессором", — это слуги дьявола. Так подобного рода людей и надо называть, надо отлучать их от причастия, надо отказывать им в отпевании, надо говорить о том, что они не могут считаться христианами ни в каком каноническом, подлинно христианском смысле. Правильно, что верующие люди подняли свои головы, были собраны сотни тысяч подписей, что православные — тысячи человек — вместе с духовенством вышли к Верховной Раде и там свидетельствовали о своей вере и о своей озабоченности. Были очень яркие выступления архиереев и пастырей. В разных регионах страны прошли публичные акции.
Но важно на этом не останавливаться. Нужно говорить о том, что в христианском обществе — а таким обществом является украинский народ — должны главенствовать христианские нравственные ценности. Не может быть никакой свободы пропаганды гомосексуализма. Не может быть никаких однополых браков. Христианство должно быть признано основой общественного устройства в этой стране, как и в любой другой стране, включая Россию, где православные христиане являются большинством. Нужно ставить вопрос о том, чтобы всякие раскольнические группы перестали поддерживаться государством. Нужно не обороняться, а наступать. Если это произойдёт — никто не посмеет тронуть храмы, святыни и те общины, которые сейчас попытались поставить под жёсткий государственный контроль и лишить храмовых зданий.
Патриарх Кирилл обратился в ряд организаций, к ряду лидеров, среди которых — папа римский и генсек ООН. Кто же всё-таки обладал достаточной волей и властью, чтобы приказать Киеву отступить (пока?) от православной Церкви?
Я думаю, что испугался сам режим. Вероятно, и некоторые западные посольства посоветовали не нагнетать обстановку, потому что сейчас любое обострение уличных процессов — не на руку киевскому режиму, потому что он очень слаб и может пасть практически под любым ударом новых уличных протестов. А с другой стороны, я не верю, что папа римский или ООН будут очень активно вмешиваться в ситуацию на стороне канонической православной церкви. Папа Франциск пока молчит, если я правильно понимаю. Его передовой отряд — то есть униатство — пытается искусственно расширять своё влияние на те области Украины, где унии никогда не было. Учреждаются униатские образовательные учреждения, приходы, епархии, возникает агрессивная информационная кампания. РПЦ обратилась ко Всемирному совету церквей: да, эта организация буквально в течение суток или двух нас поддержала. Но её голос сегодня ровно ничего не значит, она полностью исчезла даже из новостных лент лет десять-пятнадцать назад. То, что обратились, — это правильно. То, что опубликовали обращение, — это правильно. Но всё это нужно было делать в такой же жёсткой массированной манере ещё тогда, когда погибли люди в Одессе, тогда, когда шёл захват власти. Конечно, всё очень правильно делается сегодня. Только надо всё-таки, наконец (по крайней мере, в тех странах, где православные являются большинством), не приспосабливаться к любой наличной власти — а ставить власть, решать, какой она будет. Это должны, конечно, решать народы и, в первую очередь, православные христиане, если они являются большинством, а не западные посольства, не олигархи и не теневые политические игроки.
Может ли русское православное общество потребовать отставки со своего важнейшего поста митрополита Илариона как провалившего работу на вверенном ему посту председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата?