Среди покинутых домов метель воет панихиду, наметает сугробы, заносит холодные стены, взвивается и вдруг упирается в человека, неподвижно стоящего, вскинувшего вверх руки. Он один в этом белом мире, он застыл, врос в землю под глубоким снегом, и лицо его - земляного цвета - он будто сроднился с ней кровеносными системами. У его рук высоко в небе сходятся облака и играют ветры, они сжаты в кулаки, и в каждой из них - по огромной белой туче, из которых идет снег. Человек схватил их и не отпускает - так он удерживает небосвод со всеми ангелами и звездами на нем, чтобы не оторвался он от нашей земли, не улетел прочь от нас в пустоту. Его лицо серо, а глаза закрыты: сквозь мрак и стужу он видит рай вокруг.
К нашей земле как привилось издавна православие, так ничем его и не заменишь. Как же иначе, раз вся природа русская Богом дышит? Все иное - завозное, антинациональное, “чужебесие”, которое замытарило человека. Последние десять лет Стрижев пишет почти исключительно на духовную тему: “Угодник Божий Серафим” - о Серафиме Саровском, “Святой праведник Иоанн Кронштадский - в воспоминаниях самовидцев”… От любования “престолом Божьим” он перешел к лицезрению Божьих людей - на сколько ступенек поднялся он по лестнице в небо?
Денис ТУКМАКОВ
Борис “УЖЕЛЬ СКАЗАТЬ НЕ МОЖЕТ РУССКИЙ СЛОВА?..”
[gif image]
ВОРОТА В КАНЕВ
Не как монарх,
что в жалком покаяньи
В Каноссу полз дорогою раба, -
Иду, не в кандалах,
в престольный Канев
Избавиться от рабского горба.
Пора стоит роскошная в природе,
Тарас и солнце - вместе на скале,
И в сердце вновь
казачья честь восходит
И преданность отеческой земле.
Тут падать ниц - обычаю угодно,
Но он грохочет, как пророк Илья:
“Учись ходить, в конце концов,
свободно.
Как человек. Вокруг - твоя земля!”
И я встаю, мордованный веками,
Но не убитый никаким мечом!
И отворяет мне ворота в Канев
Тарас державным,
золотым ключом!
МАРШ ПЯТОЙ КОЛОННЫ
Кто вы ныне, наши коммутанты,
Где нагрели новые места,
Шустро заменяя транспаранты
И знамен опасные цвета?
Говорят, у радикалов нервы
Не на месте, если ваш хурал
Громче их горланит “Ще не вмерла”,
Как вчера - “Интернационал”.
Говорят,
что в храмах бить поклоны
Так теперь горазды вы еси,
Как недавно били в них иконы,
Посылая дули в небеси.
Бдите ж, радикалы, в самом деле,
Если коммутанты к вам придут:
Нас они вчера продать сумели -
Завтра вас подавно продадут.
Помните, как в августе беспечно
В пару дней сменила эта рать
Место у звезды пятиконечной
На места в колонне номер пять.
И сейчас никто там не безумец:
Повернись история опять -
Сей момент заменят ваш трезубец
На места в колонне номер пять.
И желто-блакитный, и червонный,
Полюбуйтесь, как который год
Коммутантов пятая колонна
Продаваться весело идет!
И за них приветственные чары
Радостно готовые поднять,
Одобряют это янычары -
Спецрезерв
колонны номер пять!
Спелся этот хор объединенный…
Глянь,
желто-блакитный и червонный,
Как победным маршем
там и тут
Коммутанты всей своей колонной
В ногу с янычарами
сплоченно
Украину на торги ведут!
ШАРЖ Б. Н. Е.
Дождясь бесплодья гибельного часа,
Где все сгубила засуха-змея,
Ублюдок промальтийского закваса,
На грех и ужас
всех крещенных сразу,
Забрался
на державный трон всея…
В палатах древних
бродит он под мухой,
Средь казнокрадов и профур пера,
Надменный ростом
и убогий духом -
Бездарный шарж Нерона и Петра.
Когда ему, опухшему в той пуще,