Журналист Вячеслав Кирсанов говорит Рыбасу: «При Сталине вроде всё работало, его не стало – всё посыпалось… На страхе держалось, на страхе народа».
Можно было ожидать, что писатель скажет: «Всё посыпалось через сорок лет после смерти Сталина – из рук Горбачёва, Ельцина, Гайдара и других двоякодышащих бурбулисов», но он сказал: «Понял вас». И пустился в рассуждения о том, что при Сталине царил принцип «Сделай или умри!», его, мол, дополнял другой: «Ошибся – погиб».
И где ж эти принципы провозглашались – может, в Конституции или в партийном или в воинском уставах? Неизвестно, откуда они залетели в голову писателя. Но взаимопонимание с журналистом у него полное: он согласен, что всё держалось на страхе. А?..Человек прожил жизнь, давно писательствует и притом убеждён, что его родным народом можно управлять только с помощью дубины и кнута. Да ведь это любимая морковка козлов либерализма вроде Радзинского или Гозмана, только о страхе они и бебекают. Да и в Кремле о том же. Да, говорят, были подвиги на войне, но это же под дулами заградчиков, они, заградчики, и сержанта Егорова с рядовым Кантария загнали со знаменем Победы на крышу Рейхстага, а вот теперь – всё за святую Русь!
А вот ещё такого же пошиба историческая жемчужина. 4 декабря 1941 года, говорит Рыбас, «Сталин звонит Жукову. Идёт разговор о Западном фронте – там всё на волоске». Что значит «на волоске»? Там наши войска изготовились для мощного контрнаступления, которое вот-вот начнётся. Это у немцев всё на волоске.
«Сталин говорит о том, как, по его мнению, нужно всё организовать». Да ведь уже всё, по возможности, организовано, до наступления остались считанные часы, и Сталин, конечно, знает это, у него должность такая. Какие тут могут быть «мнения» и советы, как «всё организовать»?
Но, оказывается, эта чушь очень нужна автору вот для чего: «Слушая Сталина, Жуков нахмурил брови, побледнел. Наконец, отрезал: «Мне лучше знать и решать, как поступить. Вы можете там расставлять оловянных солдатиков, устраивать сражения, если у вас есть время». Сталин, видно тоже вспылил. В ответ Жуков со всего маху послал его подальше». Рыбас поясняет: «Жуков покрыл Верховного матом. Сталин это проглотил». Тоже со страху, что ли? Или не знал, как ответить? Это Сталин-то, пятикратный зэк, не знал?
Да где же разыскал автор такие исторические жемчужины? На сей раз источник указан: оказывается, это А.Т.Рыбин, охранник Сталина. Знавал я Алексея Трофимовича, славный был старичок, боготворил Сталина. И встречался с ним, и звонил по телефону 145-47-78. Прекрасно. Но ведь всё рассказано так, словно Рыбин видел это своими глазами: «Жуков нахмурил брови, побледнел…», словно слышал своими ушами наглые слова об оловянных солдатиках и т.д. Да каким же образом, с какой стати охранник Сталина оказался в штабе Западного фронта? Как он туда попал? Кто его пустил? Ему надлежит охранять Сталина, а он в Перхушково. Эти вопросы Рыбасу и в голову не приходят, ему главное – представить себя знатоком и ошарашить читателя «правдой жизни»: вот, мол, какова она. И представьте себе, подходящий интеллигентский череп для имплантации в него этой «правды жизни» скоро нашёлся – её принял череп моего старого собрата ЮрияПетровичаИзюмова, бывшего заместителя главного редактора «Литературной газеты». И он тоже: «послал на три известные буквы…»
Если Рыбин это действительно сказал, то что с него взять, тем паче – с покойного! Ветхий, не шибко грамотный старикан был. А тут – писатели, интеллектуалы, патриоты, но в погоне за нужным им эффектом не соображают, что представили одного великого человека тупоумным хамом, другого – просто трусом, то есть посредством своей ерундиции оскорбили, унизили двух великих сынов родины, которыми должны бы гордиться, и считают, что исполнили свой патриотический долг. Ну, Рыбас тут действовал сознательно, но вы-то, Юрий Петрович, подумали бы, как можно уважать человека, которого подчинённый кроет матом. Это такого же пошиба побрехушка, что и уверения Микояна, будто Жуков «разрыдался, как мальчишка» от одного разноса Сталиным.