Одним из наших условий было ваше невмешательство в дела акционеров “Руды”. А вы пошли на то, что стали выселять из жилых домов активистов “Руды”. Устроили настоящие гонения на акционеров. В ответ мы вынуждены были пригрозить вам изгнанием из города. Дело дошло до вызова милицейского наряда.
Вы, господин Кичаев, прилюдно отрицали свою скрытую связь — финансовую и организационную — с алюминиевым заводом, администрация которого путем махинаций грабит наш коллектив. На деле вы оказались человеком СаАЗа — вся ваша команда сформирована из бывших сотрудников СаАЗа. И наша финансовая свобода по-прежнему блокируется этим предприятием.
Невозможно стало отдыхать в нашем санатории-профилактории. Вы со своей командой заняли весь этаж и ведете себя, как постояльцы третьеразрядной гостиницы. До обеда не появляется на рабочем месте финансовый директор Гусева, и все остальные работники вашей команды приходят “в присутствие” только вечером.
Благодаря полицейскому режиму, установленному в городе и на предприятии, мы лишены возможности созвать общее собрание, а с началом сбора подписей под требованием о вашем отзыве вы начали “охоту на ведьм”: уволили активиста Лотоцкого, запугиваете нас увольнениями. Ваши диктаторские замашки нам ненавистны, и мы не прекратим борьбы до вашего изгнания…
КРУТАЯ ДАМА
Из показаний потерпевшего Зенченко: “В эту ночь мы находились в гараже вдвоем со сторожем. Я как дежурный водитель коммунальной службы Сорска стоял по графику “на вызове” с нуля часов и до восьми утра. В 2 часа 10 минут позвонила какая-то женщина, назвалась Гусевой (та самая, финансист “Молибдена”) и сказала, что у нее потерялись две машины — “жигули” и “волга”. Я ответил, что таких автомобилей у нас нет, разъяснил, что уже две недели, как гараж передан в муниципальную собственность и теперь не имеет никакого отношения к “Молибдену”. Она попросила не класть трубку. Я ждал с трубкой у уха довольно долго, а потом опустил. Через некоторое время раздался новый звонок и тот же голос стал злобно выговаривать мне за “неподчинение”. Затем она стала спрашивать мою фамилию. Я сказал, что это не допрос, чтобы она больше меня не беспокоила и положил трубку”. Дальнейший ход событий передаем со слов журналистки Тамары Кириченко, которая занималась расследованием этого скандала.
Даму на том конце провода это сильно обидело. С подобным непризнанием своего высокого должностного статуса в горняцком поселке Гусева, похоже, столкнулась впервые. Не секрет, что фактически сегодня “правит бал” на молибденовом комбинате именно Гусева, а не арбитражный управляющий Кичаев. И очень многие уже успели почувствовать на себе ее железную хватку. Известно также, что на правах полновластной “собственницы” и “хозяйки” Гусева позволяет вести себя с подчиненными по-барски. Хотя проживает она в Сорске не так уж много времени — с сентября 1997 года, а прописана в Чехове Московской области.
После описанного выше телефонного разговора с “дерзким” водителем, оскорбленная в своих лучших чувствах, эта высокая руководительница тут же отправилась в “боевой поход” на строптивца! Причем не одна, с целой командой. В служебном микроавтобусе подъехали к гаражу муниципального предприятия ЖКО “Комплекс”.
Из показаний сторожа Бессонова: “Примерно в 3 часа ночи к гаражу подъехала машина и стала сигналить. Потом раздался стук в двери. Только я открыл, как получил удар кулаком по левой скуле. Кто ударил, я не увидел. В помещение быстро зашли и окружили меня пятеро незнакомых мужчин, а следом за ними женщина. Четверо мужчин сразу побежали в диспетчерскую. Оттуда я услышал звуки ударов и стоны Зенченко. Потом тот закричал от боли. Избивали молча. Когда все закончилось, четверо незнакомцев возвратились из диспетчерской и вместе с женщиной ушли из гаража. Я заглянул в диспетчерскую — Зенченко лежал весь в крови…”
“Я только прилег на раскладушке, задремал немножко,- с дрожью в голосе вспоминает пережитое Иван Федорович Зенченко,- как влетают четверо незнакомых мужчин. Один — высокий, черный, с проседью в волосах, без слов начинает меня избивать. А трое других, такие же здоровые, крепкие, как на подбор, встают вокруг стола и молча наблюдают. Удары сыпались один за другим — по голове, по лицу… Я буквально захлебывался кровью, кровь хлестала по стенам. “За что вы меня убиваете, за что?!.”- спросил я. И услышал в ответ: “Научишься по телефону разговаривать!..”