Можно применить, и это тоже будет справедливо. Но почему-то не применяют.
Две России
Две России
Михаил Делягин
8 июня 2017 0
торжество либеральной чумы недолговечно
Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ-2017) прошёл в этом году раньше обычного: не в середине, а в первые дни июня. Возможная причина – предстоящие выборы президента: всем очевидно, что к ним государство должно подойти с новой социально-экономической программой, отражающей реалии последних трёх лет, которые – как, наконец, поняли даже самые прозападные люди – сами собой не «рассосутся» и являются некоей новой нормой.
ПМЭФ-2017 с обезоруживающей ясностью показал: такой программы у государства, социально-экономический блок которого захвачен служащим Западу либеральным кланом, нет и не будет.
Пир либералов во время организованной ими чумы
Ещё за две с половиной недели до ПМЭФ, выступая в Пекине, президент Путин внезапно заклеймил социальное государство (которым по Конституции является и Россия), отметив, что его концепция относится к прошлому веку, а в наше время переживает кризис. Формально это касалось Запада, который больше не может не только увеличивать благосостояние своих обществ, но даже сохранять его на прежнем уровне, – и полностью соответствовало действительности. Однако в свете выбора стратегий, перед которым стоит Россия, и без указания на необходимость выработку новой концепции социального государства, соответствующей глобальным реалиям, такое заявление прозвучало из уст недавнего сторонника социального государства как отказ от самого его принципа, как знак капитуляции перед пропагандистским натиском либерального клана.
Непосредственно перед ПМЭФ президиум экономического совета при президенте должен был обсудить имеющиеся социально-экономические стратегии. Сам формат его заседания предусматривал дискуссию– и, вероятно, поэтому в последний момент он был заменён на закрытое совещание, которое развёрнутую дискуссию, насколько можно судить, просто не предполагало.
В результате идеи развития России, похоже, были просто отсечены от президента, которому предложили выбирать из равно неадекватных «концепций». Кудрин под разными соусами сервирует либеральные мантры тридцатилетней давности, а точечные проекты, за которые ратует Титов, либо не изменят экономическую ситуацию в целом, либо разрушат валютный рынок, так как Титов, оставаясь бизнесменом, отказался от необходимых на нашем уровне развития ограничений финансовых спекуляций.
В результате ПМЭФ стал манифестацией аппаратной победы либерального клана. Её символом оказался «эффективный менеджер» Греф, неутомимо внедряющий в Сбербанке постоянное самообразование и при этом, как сообщили его слушатели, искренне считающий Гондурас африканской страной. Либералы недалеко ушли от пресловутой пассии Венедиктова Рябцевой, полагавшей, что население России составляет 8 млн. человек – только они, в отличие от журналистов, ещё и управляют страной на основе примерно таких же по уровню знаний.
Общая тональность выступления правительственных либералов вполне соответствовала гётевскому заклинанию, вызывающему сатану: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!».
Выжав Россию досуха, устроив чудовищный (и притом искусственный) денежный голод, лишив величайший народ каких бы то ни было жизненных перспектив, либералы правительства Медведева и Банка России Набиуллиной довели бедность и падение жизненного уровня населения до такого уровня, что они нейтрализовали даже алчность спущенных ими же с цепи монополистов, - и искренне гордятся этим, считая снижение инфляции «на костях» своей победой и подтверждением правильности своих действий.
Сейчас, по их мнению, в России происходит революционный переход от снижения инфляции к закреплению её достигнутого уровня – как и раньше, любой ценой.
Изменив методику расчёта статистических данных так, что те утратили даже правдоподобие (чего стоит двадцатипроцентное сокращение водоснабжения в феврале или рост на 11% грузооборота железных дорог), привластные либералы наперебой хвастаются обеспеченным ими экономическим, промышленным и даже инвестиционным «ростом». Им, как и другим «эффективным менеджерам», глубоко безразлична реальность: они существуют в пространстве необходимости снижения инфляции и дефицита бюджета, а Россия, похоже, воспринимается ими как некое мешающее их статистическим вывертам недоразумение.