Любовный квадрат, вернее — кривобокий четырёхугольник — муж с женой и новые партнёры. Так заведено в современном социуме. Доживать со «старухой» иль коротать век в гордом одиночестве — не вариант. Секс — полезен! Если ты «не секс» - ты странен и потенциально опасен. Женя и Борис — типичные представители поколения 30+ - деловиты, раскованы, целеустремлённы, уверены в себе. Индифферентны к тому, что нельзя сожрать или поиметь. Любят комфорт. Знают цену. Всему. В голове — идеальный счётчик денег, калорий, трудозатрат, человеко-часов. Пустоту заполняют, как могут. Они формировались и росли в 90-е — под визги дешёвенькой попсы, рекламные слоганы, пальбу, матюги, призывы жить, как в Америке и — торговать-торговать-торговать. Всем. Они могли стать исключительно менеджерами из оупен-спейса. Гибкая, ситуативная мораль — где выгодно, там и — правда. Сложно представить, что их понедельник может начаться в субботу, как у наивных шестидесятников. В пятницу — расслабуха и общеобязательный адюльтер. По субботам же — болит голова...
В кадре мальчик — сын Алёша. Одинокий, депрессивный подросток. Родители громко разводятся и выясняют, кому достанется Алёша. Мать голосит — она законченная истеричка с глазами раненой самки - требует, чтобы ребёнка ...забирал отец, а бородатый папочка — слезливо отбивается. Ему не нужна обуза, ибо новая пассия - юница-прелестница — на сносях. У Жени — тоже большая половая страсть — по-европейски холёный Антон. Импозантен. При купюрах. Сильно старше и много опытнее. Женечка бегает по маникюршам да массажисткам. Этакому королю надо подавать себя, как вкусное блюдо! Жизнь кипит и бьёт ключом. И зачем столь занятым людям какой-то Алёша? Лишний, выброшенный, противный. Куда бы его сбагрить-то, а? Выход найден. Интернат! Конечно же, интернат! Но удобно ли? Что подумают боссы и вообще - окружающие? Самый страшный момент фильма — это беззвучные рыдания мальчика. Он слышал всё. Его предали. Расхожий, казалось бы, приём — побег из дома. Как рисуется в классике жанра? Обеспокоенные родичи кидаются на поиски, плачут, клянутся и — мирятся. Находят испачканного и замурзанного. Слёзы умиления и восторга. Счастливый «бегунок» засыпает на руках любящей мамы... Папа ласково шепчет: «Как же я тебя люблю...»
Но нет! Всё не так! Не будет вам голливудской или ещё какой-нибудь карамельно-марципановой сказки. По идее, совместные поиски пропавшего сына должны сблизить Женю и Бориса или, на худой конец, сделать их друзьями, товарищами, соратниками. Но нет! По ходу событий они только и делают, что бранятся. «Не надо было мне рожать!» - ноет, рычит мадам. Разозлённый мужик выкидывает её из машины... Финал — ужасен и закономерен. Но — для зрителя. Для нас с вами. Не для героев картины. Да. Полторы минуты надсадного плача и - невозможность поверить в случившееся. А следом — вопрос: да был ли мальчик?
И вот — смена декораций. Нет, какая смена? Фоном — та же слякотная зима. Правда, у персонажей - другая жизнь. Та, к которой они стремились, роняя тапочки. При «любимых» половинках. Боря со скукой во взоре наблюдает за... новым сыном. Белокурый малыш требует внимания, лазает, кряхтит. И — раздражает. Папочка привычным жестом отправляет сына в манеж. Громкий вой. Очередной виток нелюбви. Свежая порция нежити. Включён телевизор. Тема — Донбасс. Пузатенькому Борису оно — параллельно. Что там у Женечки? Ей тоже не интересен Донбасс - она штудирует соцсети на мобильнике. Рядом — угрюмой тенью маячит Антон. Снова — чужие. Опять - разобщённые. Опустошение. Надоело? Достало? Приелось? Муторные будни перетекают в безликие праздники. Трагедия никак не изменила этих людей. Не покаялись, не спились, не ушли в себя, не спятили. Даже не стали хуже выглядеть. Как были пустышками, так и остались при своём. И это самое страшное. Звягинцев — лаконичен. Безо всяких триллер-спецэффектов он создаёт картины ада.