“Кем заселить Абхазию?.. Колонизация Абхазии мингрельцами является делом, имеющим государственное значение”, - писал в 1877 году в “Тифлисском вестнике” грузинский лидер Якоб Гогебашвили. Эта колонизация тянулась больше века, и по переписи 1989 года в Абхазии абхазов осталось только около 100 тысяч, а грузин - 240 тысяч.
Последние довлели в руководстве автономии и исподволь стремились вовсе ассимилировать абхазов в грузинскую нацию. И все, кто еще при советской власти бывали в Грузии, наверняка припомнят уничтожительное отношение грузин к абхазам: “Грузия и так маленькая, еще абхазов этих, маму их, терпеть!” И вот из этой именно национальной опрометчивости и родилась дальнейшая ужасная война.
Абхазы оказались очень упорным и, главное, консолидированным народом. И с распадом СССР стремительно пошли на отмежевание от Грузии, опасаясь ее экспансивных устремлений. Грузия тем временем сама попала в правовую кашу, когда законно избранного в президенты националиста Гамсахурдия сменил неизбранный демократ Шеварднадзе. И в пылу событий был провозглашен возврат к конституции Грузинской демократической республики 1921 года. Но по ней Абхазия, введенная в состав Грузинской СССР лишь в 1931 году, имела к Грузии такое же отношение, как, скажем, к Армении. И, немедленно воспользовавшись этим, восстановила у себя собственную конституцию 1925 года, закреплявшую ее независимость.
Естественно, абхазы понимали, что так просто им порвать исторические узы не удастся. И поставили в повестку своего парламента на 14 августа 1992 года вопрос об урегулировании взаимоотношений с Грузией. Но у Шеварднадзе, пришедшего к власти на штыках Джабы Иоселиани, которого затем осудили как бандита, уже иссяк демократический терпеж. И не успели абхазские парламентарии собраться в зале заседаний, как ворвалась весть: танки Госсовета Грузии уже на подступах к Сухуми.
Так началась в Абхазии кровопролитная война, окончившаяся 30 сентября 1993 года полным разгромом грузинских войск и изгнанием большинства этнических грузин. А первыми жертвами стали загоравшие на сухумском пляже семьи российских военнослужащих, расстрелянные героем Грузии вертолетчиком Майсурадзе. Россия, избравшая в этом конфликте тактику позорно неуважительного к себе выгадывания, на эту кровавую пощечину отмямлилась невразумительно. Не стала бить в набат и ООН, куда Грузию приняли первой из бывших республик СССР, когда ее неизбранный лидер Шеварднадзе был, строго говоря, главой военной хунты. Но мир был благодарен ему за веский интеллектуальный вклад в развал Союза и Варшавского альянса. И как бы выдал карт-бланш на то, чтобы военной силой заломать Абхазию и подчинить де-факто, не мараясь в тонкостях де-юре.
Но расчет на то, что 100 тысяч абхазов, перепуганных зрелищем российской крови на сухумском пляже, выбросят перед 5-миллионной Грузией белый флаг, сломался сразу. Того же 14 августа президент Ардзынба объявил всеобщую мобилизацию в Абхазии - и вся Абхазия схватилась за оружие, тогда еще по преимуществу за допотопные дробовики.
Хотя для соблюдения демократической лапши 3 сентября 1992 года Шеварднадзе подписал договор о выводе грузинских войск из Абхазии. Но уже 25 сентября на сессии Генеральной ассамблеи ООН он разразился речью, перед которой просто гаснут наши доморощенные российские нацисты, вооруженные одним оралом - но не бронетанковым мечом: “Пигмеи поднимают людей против человечества… Лилипуты, опутывающие гулливеров… Маленькие пернатые сбиваются в стаи и атакуют с беспощадностью птиц Альфреда Хичкока…” По грузинскому радио он высказался уже без аллегорий: “Все должны понять, что это грузинская земля, и здесь будут те порядки, которые установит грузинское государство”.
Еще подлил ясности в огонь войны командующий войсками Грузии генерал Каркарашвили: “Предупреждаю, что с сегодняшнего дня грузинской стороне будет запрещено взятие военнопленных… Я могу заверить сепаратистов, что если из общей численности (Грузии. - А. Р.) погибнет сто тысяч грузин, то из ваших погибнут все 97 тысяч…”
Такой задачи - под прикрытием ООНовской трибуны перебить все неприятельское население, до новорожденных - не ставила перед собой, по-моему, еще ни одна армия в мире. И мир, зажав уши наглухо, молчал, не реагировал никак. Но кровожадный клич расслышали на свое горе абхазские грузины и грузинские военные. И, охмеленные низкой надеждой, что короткая победоносная война все спишет, в каком-то массовом психозе кинулись крушить, резать и грабить все, что было негрузинского в Абхазии. У мирных людей выдирали плоскогубцами золотые зубы, насиловали детей, вплоть до трехлетних, перебивали кости, жгли тела раскаленными прутами…