БОЕВОЙ РАСЧЕТ ВОЙСКОВОЙ ЧАСТИ, в которой мы находились после радиоактивного воздействия, производил пуск тактической ракеты с атомной боеголовкой, изготовленной нашим заводом. Все было тщательно проверено к пуску ракеты “Луна”. Но в назначенный час “Х” ракета не запустилась. Мы с военпредом подключились к анализу. Оператор доложил, что он не нажал на пульте стартовую кнопку “ПУСК”. Во время предстартового контроля при выходе аккумуляторной батареи с заданным напряжением (длительностью не менее минуты) загорается лампочка готовности к пуску и горит не менее минуты. В этот момент нажимается кнопка пуска. Мы с Юрием Ивановичем сразу поняли, что оператор или растерялся или замешкался. Но как это доказать, если оператор уверяет, что лампочка зажглась и мгновенно погасла.
- Ну, что будем делать? - иронически спросил стоящий за нашей спиной полковник КГБ.
Взяли тайм-аут до утра. За ночь проанализировали обстановку и подготовили решение: “Прозвонить все цепи и провести трехкратное циклирование изделия. При положительных результатах произвести повторный пуск. Контроль за операциями на пульте возложить на Кизеева”.
Проверки и циклирование прошли нормально. Состоялся повторный пуск. Произошло высотное срабатывание. Вычислительный центр подтвердил расчетную мощность заряда. Наши подозрения относительно оператора подтвердились. Кнопку пуска Юрий Иванович включил самолично. Натурные испытания специзделий проводились строго по графику полигона. Пуски тактических ракет осуществлялись Туркестанским Военным округом. Одновременно проверялась боевая подготовка.
Вместе с генерал-полковником Героем Советского Союза П.С. Семеновым находимся в полевой палатке командного пункта. На столе лежит сочный красноспелый семипалатинский арбуз, разрезанный на равные куски. Арбуз выращен на бахче, в 90 км от эпицентра взрыва первого атомного устройства. Регулярно генералу докладывают боевую обстановку: произошел пуск тактической ракеты с высотным срабатыванием ядерного заряда. Дожидаемся доклада дозиметрической службы, с большим аппетитом едим арбуз и ведем дружеский разговор. Генерал “вспоминает минувшие дни и битвы” во время войны с немецким фашизмом. После войны Петр Сергеевич был назначен заместителем командующего Ленинградским военным округом. В это время я учился в “корабелке” (ЛКИ), изучая азы морского оружия. Во время беседы генерал высказал очень много замечаний по совершенствованию конструкций СБЧ, для расширения их боевых возможностей. Все его предложения были изложены в докладе П.М. Зернову и учтены в дальнейших разработках. По его предложению были введены три установки высотного подрыва от радиодатчика и др. Стройный и подтянутый генерал одним своим внешним видом вызывал всеобщее уважение как лично к себе, так и ко всей Советской Армии. Большой оптимист и жизнелюб, он был уверен в надежности и превосходстве нашего ядерного оружия по сравнению с американским. Таких генералов воспитывала Советская система.
Во время нашей беседы входит начальник дозиметрической службы.
Докладывает: радиоактивное облако приближается к палатке КП. Быстро доедаем оставшийся арбуз. Садимся в машину и уезжаем. Облако нас преследует. Наконец едущий за нами дозиметрист сообщает по рации: “Радиоактивность в норме”.
Один из дней учения личного состава артдивизионов в боевых условиях радиоактивного заражения окончен. Возвращаемся в гостиницу. В последний воскресный день перед отъездом, напросились с Алексеем Алексеевичем Томилиным поехать с Павлом Михайловичем на рыбалку. Стояла солнечная и безветренная погода. Рыбалка прошла успешно. Улов был богатый. Но на обратном пути Иртыш взбунтовался. Разразилась буря, и пошел проливной дождь: “Ревела буря, гром гремел. Во мраке молния блистала. И беспрерывно дождь шумел…”
Наш катер крутило, вертело из стороны в сторону, бросало вверх-вниз. Мы отскакивали от бортов, как резиновые мячики. Ориентир направления был потерян. Катер мотало как щепку. Спасти нас могло только провидение. И оно по воле Господней пришло. Неожиданно шторм прекратился. Наступил долгожданный штиль, катер тихо покачивался на волнах. Причалили к берегу. Продрогшие и промокшие вернулись в гостиницу. Впечатление осталось незабываемым. Как будто вернулись с того света. На душе стало спокойно, как после любимого напитка Зернова: в стакан выжимается лимонный сок, кладется столовая ложка сахара и наливается боржоми. Несравненный аромат придает свежесть и бодрость.