Разросшийся до чудовищных размеров Петербург включает в себя и Москву, которая теперь - лишь малый уголок Большого Петербурга. Многоэтажные дома имеют хрустальные крыши: город по ночам мерцает тысячами лампад, шумит вечнозелеными (за счет искусственного подогрева атмосферы) садами. Многие петербуржцы при помощи особой камеры-обскуры выпускают в домах собственные домашние газеты и журналы… При этом у Одоевского не говорится ни о каком Минестерстве печати, однако должность министра примирений (в обязанность коего входит мирить всех и вся) имеется. Обращает на себя внимание тот факт, что повесть написана в форме переписки двух китайцев - студентов Главной пекинской школы, один из которых путешествует по России и рассказывает о том, что видит.
Работа все того же Одоевского "Город без имени" (1839), быть может, первый пример отечественной антиутопии в чистом виде. Население Города проповедует философию некоего Бентама. Речь идет об идеологии стяжательства и прагматизма во всех области жизни. Выгода и удовлетворение частного интереса ставится в Городе на первое место. Коммерческий успех - вот что главное для правоверного бентамиста. Искусство здесь признается только в той мере, насколько эффективно оно пропагандирует все те же ценности личной пользы. В этом городе выходит одна единственная газета, состоящая в основном из коммерческой рекламы. Ее-то и передают бентамисты из рук в руки. В конце концов отсутствие общих целей и распри в обществе подводят население к катострофе. Голод и природные катаклизмы довершают дело уничтожения Города…
Известный русский романист автор "Сожженной Москвы" и "Княжны Таракановой" Григорий Петрович Данилевский в 1879 году пишет футурологический рассказ "Жизнь через сто лет". Русский студент Порошин, приехавший в Париж, отправляется при помощи магических таблеток в будущее - а именно в 1968 год. И что же он там обнаруживает? Помимо расписания движения подземных поездов между Францией и Англией и заметок о Всеславянском торговом централе в Константинополе, газета "Гений ХХ века" публикует следующий пассаж: "Божью милостью и по воле правительствующего высокого народа китайского, - мы, европейские министры его светозарного величества императора Китая и Богдыхана Европы - по зрелом обсуждении в местных и общем европейском парламентах, постановили…"
Порошин обнаруживает, что Франция 1968 года живет под гнетом китайцев и… евреев. Оказывается, Китай, не справляясь с ростом своего населения, тем не менее перенял у Европы все практические познания и создал армию в пять миллионов штыков плюс мощнейший флот. Перво-наперво была захвачена Япония, вслед за этим США превратились в китайскую колонию (туда немедленно схлынула часть китайского населения). В конце концов китайцы завоевали и Европу. Интересно, что Россия во время этой свистопляски уцелела и даже "вследствие дружеского китайцам нейтралитета" удалось отогнать турок от Проливов, а также организовать на Балканах славяно-греческую империю. Русские при этом благодаря железнодорожной магистрали от Урала до Хивы наконец-то разбили англичан в Пешаваре и выгнали их к чертовой матери из Индии, устроив третью российскую столицу в Калькутте.
Тем временем китайские власти обложили европецев ежегодным налогом (примерно миллион франков в год), устранили всю военную промышленность, разогнали национальные армии, и ввели "китайскую жандармерию". Запрещая носить европейцам оружие, китайцы упразднили из обихода даже ножи и вилки, заменив их на привычные им палочки.
Однако Порошин видит: европейцы не тяготятся китайским гнетом. Германия при этом "с удовольствием" сохраняет свой "юнкерский ландтаг", Италия - "папство", Англия - "палату лордов", Франция - "коммуну", а потом республику с президентами-евреями… Как объяснили молодому человеку жители Парижа: "Евреи с началом нынешнего ХХ века через свои банковские конторы завладели всею металлическую монетою в мире, всем золотом и серебром. Производя давление на бирже, они получили неотразимое влияние на выборные классы".