Страны т. н. “третьего мира” явно чувствуют себя неуютно перед лицом усиливающегося американского военно-политического диктата. Россия - естественный союзник этих стран и единственный их партнер, обладающий военным паритетом с Западом. Если бы не Россия, возглавившая группу стран, блокировавшую намерение США нанести удар по Ираку, то американцы сделали бы это, невзирая на протесты остального мира. Россия вряд ли будет претендовать на лидерство в “третьем мире”, как это было во времена СССР, но активное взаимодействие по отдельными проблемам или комплексам проблем необходимо и неизбежно.
Важнейшее значение для России этих задач косвенно подтверждается и тем, что Запад стремится прежде всего выдавить Россию из СНГ и Прибалтики и поддерживать в замороженном состоянии наши отношения с Азией, Африкой и Латинской Америкой.
В отношении европейских стран вряд ли можно питать излишние иллюзии. Дискуссии о новой архитектуре безопасности Европы бессмысленны, ибо ей сейчас никто не угрожает. А вот Европа и США все больше представляют угрозу для внешнего мира. Расширение “зоны ответственности” НАТО за пределы Европы означает курс на глобальный интервенционизм. Это представляет угрозу прежде всего для России, поскольку наша страна продолжает оставаться единственной реальной силой, способной сдерживать глобальные военные угрозы со стороны Запада. Военный шантаж всего остального мира невозможен без устранения возможности противодействия со стороны России. Опыт последних семи лет подтверждает то, что, собственно говоря, известно из многовековой истории России - в мире считаются только с сильными. В этих условиях было бы крайне неразумно отказаться от ядерного потенциала сдерживания. Ратификация договора СНВ-2, дающего явное преимущество США,- была бы актом капитуляции и привела к окончательной утрате Россией какого-либо внешнеполитического веса.
Нуждаются в развитии отношения России с международными организациями. Необходимо защитить систему ООН от попыток США превратить ее в орган, санкционировавший действия США по установлению “нового мирового порядка”, в том числе и т. н. “миротворческие” операции НАТО. Надо добиваться превращения ОБСЕ в эффективную организацию, способствующую решению общеевропейских проблем. Следует восстановить сотрудничество и с другими влиятельными региональными организациями, такими как, например, Организация Африканского Единства и Движения неприсоединения.
Ничего особенно революционного во всех этих предложениях нет. Они, что называется, лежат на поверхности. Тот же набор идей зачастую содержится в документах, исходящих из МИДа или президентской администрации. Дело, однако, за тем, что суета на западном направлении в конечном счете подавляет все остальные сферы деятельности. Разрыв между словом и делом слишком велик.
Вся грязная работа по разрушению внешнеполитических позиций СССР#92;России была выполнена сначала Э.Шеварднадзе, а затем А.Козыревым. Примаков, по сути дела, сохраняет статус-кво. Надо сказать, что академик Примаков начал свою деятельность как главы МИДа с немыслимых для его предшественника шагов - с визита в Госдуму для выступления перед Комитетом по международным делам и (высший пилотаж) для встречи с парламентской фракцией КПРФ. По-видимому, министр нашел способ объяснить ошарашенным российским демократам и западным коллегам, что общение с коммунистами - не проявление вольнодумства, а суровая необходимость для ратификации ряда договоров, включая СНВ-2.
Последующие месяцы подтвердили, что визиты министра в парламент вовсе не означали тяги к идеологическим единомышленникам. Отношения МИДа с Госдумой осложнились, поскольку та отказалась ратифицировать договоры с Украиной, Молдавией и Грузией как противоречащие интересам России. Затягивают депутаты и рассмотрение договора СНВ-2, ведущего к одностороннему ядерному разоружению России. (Кстати, МИД РФ весьма умело переложил на Минобороны неблагодарную работу по обработке депутатов, на дух не приемлющих СНВ-2).
Список противоречий между МИДом и парламентом этим не исчерпывается. На подходе договор “об открытом небе”, позволяющий США провести привязку целей на территории России для американского высокоточного оружия, и скандальный пограничный договор с Литвой, означающий не только очередную территориальную уступку со стороны России, но и открывающий путь для вступления Литвы в НАТО.
Деятельность академика Примакова во главе МИДа оставляет противоречивое впечатление. Однако она не более противоречива, чем эпоха, в которую он поднялся к вершинам власти. Конечно, это шаг вперед по сравнению с откровенно предательской политикой его предшественника. Пожалуй, это даже максимум того, на что можно было бы рассчитывать при трусливой и зависимой от Запада нынешней правящей группировке. Однако, с точки зрения долгосрочных интересов России, деятельность МИДа не может рассматриваться как удовлетворительная. В быстро приближающуюся постъельцинскую эпоху России понадобится новая внешняя политика и, возможно, новый министр.