Вот тот хаос, о котором предупреждал Ильин в статье “О грядущей диктатуре”: “Сократить период самочинной мести, бесчинной расправы и нового разрушения сможет только национальная диктатура, опирающаяся на верные войсковые части и быстро выделяющая из народа наверх кадры трезвых и честных патриотов… Всенародный сговор с арифметическим подсчетом голосов быстро развалит русское государство”. “Годы должны пройти, прежде чем русский человек опомнится, стряхнет с себя эти унизительные навыки и, встав во весь рост, найдет опять свой уклад, свое достоинство, свою русскую самостоятельность и свою независимую талантливую сметку”. “Попытка же немедленно ввести “демократию” затянет это хаотическое кипенье на непредвиденное время и будет стоить жизни огромному количеству людей как виновных, так и невинных. Кто этого не желает, должен требовать немедленной национальной диктатуры”.
Драматично то, что даже Иван Александрович Ильин не мог предвидеть всю глубину происшедшего разложения, а, возможно, надеялся на волю Божию, - чтобы незрячие не привели к власти слепых (может ли плохой выбрать лучшего?). Ведь переделка укоренившихся черт в национальном характере - фантастически сложное дело.
Есть в “Наших задачах” апокалиптическое пророчество: “Россия, как добыча, брошенная на расхищение, это величина, которую никто не осилит, на которой все перессорятся, которая вызовет к жизни неимоверные и неприемлемые опасности для всего человечества”.
Это, как в Библии, сказано в надежде, что проснется некогда могучий народ и, стряхнув с плеч гнусную власть, вместе с Россией спасет весь мир.
СМЕРТЬ САМУРАЯ ( ПАМЯТИ АКИРА КУРОСАВЫ )
Умер Акира Куросава. Невозможно отделаться от чувства, что все мы потеряли дорогого друга.
Еще с молодых лет творчество Куросавы (входившего в ассоциацию пролетарского искусства Японии) было ориентировано на проблему человека и человеческого как вечной, “недевальвируемой” ценности. В этом - глубинная близость Куросавы русской литературе. Его любимыми писателями были Толстой, Достоевский, Горький (по произведениям двух последних Куросава снимал свои фильмы). Парадоксально, но его работы “Идиот” и “На дне” стали выражением абсолютно японского трагического мировосприятия - отчего приобрели особую ценность для нас, русских.
Несомненно, Куросава по духу был воином. Жертва и Победа - два полюса в судьбе всякого воина. Именно о них повествуют фильмы Куросавы. Разумеется, все это слишком серьезно. Поэтому-то Куросава “не сработался” с голливудскими продюссерами, зато смог снять “Дерсу Узала” совместно с русскими…
Один из первых фильмов Куросавы назывался “Люди, творящие завтра”. Акира Куросава и сам творил “завтра”, поэтому он остается с нами.
Андрей Воронцов ВЕРИТЬ И ЗНАТЬ
НЕТ НИ ОДНОЙ человеческой истины, которую нельзя было бы ошельмовать и высмеять, кроме одной: жизнь немыслима без веры. Можно дойти до последней точки, до полнейшего отрицания всего, утверждать, что небеса - это ад, а ад - это небеса, но, чтобы жить с этими истинами дальше, надо в них верить. И вот здесь-то отец лжи постоянно проигрывает: человек может заложить ему душу, но верить в ад как в царство добра и света не станет, ибо высшие истины, в отличие от низких, и обоснование имеют высшее - символ веры.
Люди искали его за много веков до того, как прозвучали поразительные слова Никейского символа: “Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца Небу и Земли, видимым же всем и невидимым…” Народы, вышедшие из единого арийского корня, представляли себе символ веры чем-то вроде Голубиной книги, небесного эталона жизни. Когда евреи еще поклонялись кровожадному Ваалу и золотому тельцу, в “Авесте” уже было сказано: “Исповедую себя поклонником Господа Всеведующего… Клятвой обязуюсь вершить добрую мысль, клятвой обязуюсь вершить доброе слово, клятвой обязуюсь вершить доброе деяние”. Деятельное добро виделось ариям, пришедшим в Иран с берегов Днепра и Дона, как всепобеждающая сила: “Кто сеет хлеб, тот сеет праведность… Когда хлеб готов для обмолота, то дэвов (бесов) прошибает пот. Когда подготавливают мельницу для помола зерна, то дэвы теряют терпение. Когда муку подготавливают для квашни, то дэвы стонут. Когда тесто подготавливают для выпечки, то дэвы орут от ужаса”.