Максим Шевченко, журналист
Издревле было два пути с севера на юг. Путь "из варяг в греки" и путь "из варяг в персы". Путь "из варяг в персы" шёл по Волге и имел значение не меньшее, чем путь "из варяг в греки". И на Волге есть города, которые были прославлены, были древние государства, некоторые - подревнее Руси и принимали монотеистическую веру ещё до крещения Руси и христианства. Волга - не задворки Европы и мира, а была и будет одной из сердцевин европейской, христианской, исламской цивилизации и всего того, что постулирует в этом мире правду Божию перед смешением языческим, перед смешением человеческим - земным и тленным.
На Волге стоят прославленные монастыри. И одно из направлений великого русского православного духа называется "заволжские старцы". С Волги приходили и великие русские праведники, и великие грешники, которые в грехах своих сложили голову за человеческую свободу. В памяти народной остались имена великих борцов за народное дело Степана Разина, Емельяна Пугачёва. Они были донские казаки, но Дон и Волга связаны. На Волге проходили страстные движения народного духа, нашедшие отражение в строительстве будущей России, в которой понятие, что нет рабов и нет господ, воплотилось.
Русская жизнь нанизывалась всегда на Волгу - на этот хребет, на эту артерию. Волга объединяла и создавала пространство не только русско-тюркского диалога, но и русско-германского диалога. Она стала родиной для сотен тысяч немцев, которые создали здесь прекрасные хозяйства (к сожалению, разрушенные в 20 веке). Прорыли каналы, арыки и создали едва ли ни Венецию на берегах Волги.
Это свидетельство человеческого труда, содружества, человеческого союза, из которого и должно выстраиваться государство российское. Оно должно отталкиваться от Волги, опираясь на дух и на стремление к свободе, творчеству, к народной самоорганизации, к народному обретению Бога. И в поисках Бога - к народному воплощению культуры и претворению её в классические формы.
Конечно, хотелось бы, чтобы гуманитарные и духовные наши порывы облекались в технологические рывки. Ведь Волга ещё и является и колыбелью великих прорывных военных технологий, которые некогда обеспечили нашей стране важную позицию в современном мире.
Именно Волжский регион, всегда уделявший вопросам производства и развития достаточное внимание, может стать началом возрождения и в технологическом секторе. И вы можете обрести адекватную форму народным чаяниям, народным стремлениям и народным целям в строительстве будущего и осмыслении бытия.
Шамиль Султанов, конфликтолог
Поволжье - это центральный нерв России. То, что происходит в этом регионе, завтра будет происходить по всей стране: или вступать в конфликт с тем, что проводит Москва, или нет.
Поволжье - особый регион, где наиболее интенсивно происходят эксперименты: в технологический сфере, в сфере бизнеса, социальных отношений, национальных, в сфере элит, в сфере внутри региональной миграции.
Вот, к примеру, появляется в большом регионе региональный центр, который начинает по-своему проводить экспансии в близлежащие области, высасывая оттуда ресурсы, в том числе интеллектуальные. Есть регионы, ставшие обездоленными в результате драки центральных ведомств в Москве. Что конкретно важно в этой связи? В век сетевых технологий важно наладить горизонтальные связи между ключевыми поволжскими регионами. Помимо официальных институтов существуют элитные группы, бизнес-группы, которые проводят эксперименты и заинтересованы в том, чтобы расширять сферу своих экспансий, распространения своего опыта. И при создании отделения Изборского клуба было бы хорошо наладить здесь сетевые связи и проводить с какой-то периодичностью конференции по обсуждению накопленного опыта в сфере молодёжной политики, например или национальной. На уровне конкретных реализованных моделей: как это было сделано, какие плюсы-минусы обнаружились. И это позволит сформировать региональную политику.
Региональные деятели зачастую ждут, когда им что-то будет спущено из Москвы. А в Москве говорят: хорошо бы, если бы это в регионах сформулировали. Надо начать формулировать политику на местах. Например, в сфере миграционной политики. Потому что в Поволжье наблюдается опасный миграционный процесс. И модель этого процесса не сформирована даже на уровне ФСБ в Москве. Но в некоторых поволжских центрах существуют эти модели, они реализуются, направлены на создание стратегического планирования. Формируются элиты, прослойки, которые созрели и самореализовываются, и не только владеют информацией на местах, но и знают, как взаимодействовать и с центром, и с местными властями. Их потенциал необходимо использовать.