Можно прямо сказать, что это самое слабое место в нашей геополитике. Сейчас настало время, когда не просто стратегические или какие-то операции надо быть готовыми проводить. Сейчас уже нужно вводить систему геополитических операций, где заранее продумывать политическую игру, как её обставят дипломаты, как все рычаги государственные в одну точку били бы. Американцы в этом отношении очень сильны. Но я с вами в одном не соглашусь, что ввод в Афганистан ошибкой был.
Александр ПРОХАНОВ.
Уход из Афганистана был ошибкой. А ввод — я был за ввод и остаюсь за это. Выход был ошибкой.
Махмут ГАРЕЕВ.
Если бы мы просто дали "скушать" Афганистан, то ещё более тяжёлые последствия были бы. В 2001 году террористические операции в Америке произошли. А цель-то у американцев была — покорить весь Ближний Восток. Ливия, Тунис и другие государства Северной Африки в общей сложности могут нефти дать больше, чем Россия даёт Европе. Ведь что заставило их обрушиться и уничтожить Каддафи? Каддафи поставил вопрос о создании единого африканского доллара, хотел объединить эти страны. Мечта американцев и всех стратегий западных стран — выйти через этот район Ближнего Востока, Ирака туда, где сейчас Сирия, на побережье, и открыть канал. И сейчас эта цель не снята. Организовать поток внутренней революции там, организовать поток нефти на Ближнем Востоке, вытеснить оттуда Россию — и в результате, во-первых, Россия подламывается, хотя у нас и без того тяжёлое положение экономическое. Во-вторых, Америка получает огромное влияние на эти страны: владея всей нефтью, можно командовать всем. Это всё должно было изменить международную обстановку. С этим связан Кабул и другие события. И дальше они такую политику будут вести. И то, что Трамп поехал на Ближний Восток, именно в Израиль, свидетельство тому. Теперь говорят о правах человека. Какие права человека, у женщины тем более, в Саудовской Аравии? Там за управление автомашиной могут руки отрубить. С точки зрения прав человека — полное бесправие. А Трамп поехал туда, потому что огромные деньги Саудовской Аравии хранятся в американских банках. К тому же обеспечено влияние американской разведки на Ближнем Востоке: ведь через Саудовскую Аравию идёт управление и влияние на все ближневосточные страны. Надо нам научиться смотреть далеко вперёд, намечать цели: что делать по линии дипломатической, в каких странах как действовать, куда давать оружие, куда не давать. Всё это объединено в единую геополитическую операцию. Разногласий в политике государства не должно быть. Нужна единая политика. Не обязательно, чтобы одним лицом всё решалось. Нужны различные центры, которые обдумывают ситуации с разных сторон, всё сопоставляется, и что более эффективно, то и внедряется.
Александр ПРОХАНОВ.
Махмут Ахметович, что сейчас представляет собой Академия? Чем она занимается?
Махмут ГАРЕЕВ.
Когда Советский Союз рухнул, единая система военно-научной работы нарушилась. Возможности оборонные понизились. Врагов стало значительно больше, чем друзей. Варшавский договор распался. Встал вопрос о том, кто должен всё это переварить, и тогда я пришёл к Ельцину (мы знали друг друга ещё по Уралу), сказал, что нужно научный центр создать. Самым главным вопросом было –— как сделать оборону России более экономичной и эффективной, поскольку возможности государства ослабли, особенно оборонной промышленности. Он долго колебался, потом посоветовались ещё раз, подписал. Он этим делом как следует не руководил, времени не было и здоровье, наверное, не позволяло. Попытки увести разные центры по разным направлениям, плюс влияние западных идеологов на эти вопросы не давали необходимых результатов, хотя мы внесли целый ряд предложений. Полностью, что мы задумывали тогда, не удалось осуществить.
Главная проблема сейчас — невостребованность научных знаний и проработок. Научными организациями вносится немало ценных предложений, но они должным образом не востребованы.
Разрушили даже Российскую Академию наук. И вот люди, ничего не смыслящие в науке, пытаются руководить всей научной работой. Они в какой-то степени и нас потеснили, мобилизуя разные влиятельные силы. Но по-прежнему Академия работает, сейчас у нас более 25-ти отделений, в том числе в регионах. В регионах больше работают над тем, как повысить самостоятельность областей, автономных республик, чтобы не оглядываться по каждому вопросу на центр: подготовка молодёжи к службе в армии, патриотическое воспитание. Для того чтобы сделать оборону более эффективной и экономичной, нужна не только военная наука. В РАН надо иметь отделение оборонных наук, чтобы весь комплекс наук работал на оборону страны.