Во как! Мы, то бишь, наши цивилизованные демократические СМИ, устроили в свое время свистопляску по поводу всех видов морального поощрения труда, а “новые лейбористы” ищут здесь резерв.
Блейер - реформатор, хотя идущий на союз с крупным капиталом, но реформатор не из породы наших реформаторов, разгромивших экономику, наоборот, провозгласив принцип “чистого рынка труда”, он добился того, что промышленность Англии динамично развивается, а не попала в кризис, чего ожидали консерваторы. И инфляции нет, и международных потрясений нет. Шотландия и Уэльс с радостным одобрением приняли от него расширение своих парламентских прав. Он ищет компромисс. Смел и гибок! Смел и решителен Блейер. В Европе уже поговаривают о “блейеризме”. Имея в виду в первую очередь утверждение им в теории и на практике коммунитаризма, обратите, друзья, внимание на этот термин - возможно, ему предстоит долго жить.
Творцом и разработчиком теории коммунитаризма был шотландский философ Джон Макмарей. Суть коммунитаризма в том, что общественный интерес, в отличие от либеральных и правокапиталистических взглядов, объявляется не менее важным, чем индивидуальный, чем права отдельного человека. Макмарей считает, что не общество и индивидуум определяют социальное, нравственное и политическое развитие, а отношения между людьми.
Блейер же с “новыми лейбористами” извлек из философского учения общественную суть, сотворил практическую платформу действия: у общества и индивидуумов, провозглашают н. лейбористы, должны быть взаимные обязательства. Они делают опору на такие коммунальные институты, как церковь, школа, семья, группа соседей, на такие непартийные ценности, как дружеские связи, то есть связи в мини- и макроколлективах.
Блейер пытается объединить нацию, чтобы обновить ее экономику, дать толчок культурно-духовному росту, продолжить политику поддержки науки, возродить все эффективно действующие английские институты и добиться, чтобы Англия стала одной из самых процветающих стран в мире.
В 60-х годах один из пожилых советских академиков, лауреат многих Государственных премий сделал мне неожиданное тогда для его независимого положения признание: “Вообще-то я коммунизм не люблю”… Я спросил: “Почему же Вы..?” “Да, да, почему служу? Да потому что в 1929 году, когда моя ненависть достигла пика, я прочитал программу индустриализации страны, изложенную Сталиным, и понял: я должен в ней участвовать, ибо это укрепит мою страну, мой народ. А строй? Я ведь и в дореволюционной России не всем был доволен. А сейчас! Сейчас я удовлетворен, наши теплоустановки - лучшие в мире. Страна могущественна. И я в этом участвовал”.
В английском обществе предпринимается попытка объединить людей на основе “дружеских связей” и вдохновляющих программ развития и преобразования.
Чем могут привлечь ныне наши правители людей разума и труда?
Где их вдохновляющие программы?
Может, как побольше дать заработать олигархам? Или тем, что разогнать Газпром, приватизировать железные дороги? Или тем, что занять денег у Запада в долг? Или как побыстрее отделаться от Чечни, от Курильских островов, не услышав голоса 25 миллионов соотечественников, оказавшихся за пределами России? Какие тут дружеские связи. Ненависть и вражда, инертность, безразличие, отчуждение людей.
Яснее ясного - России нужен вдохновенный, умный, национально-сориентированный руководитель с выдающейся всеобщей программой. Он может быть таким, как Блейер, или как Пиночет? А может, как Фидель Кастро? И где-то в тумане маячит Сталин. Кому из них история откроет путь? А, может, опять Горбачеву-Лжедмитрию или Явлинскому-Милюкову? А сейчас хорошо бы Ивану Калите. А он ведь есть в державе. Он собирает национальную копилку. “Где же ты, Иван Калита?” - поет в своей песне Михаил Ножкин. Где? А может быть, пришло время Дмитрия Донского? Скажи свое слово, отче Сергий!
Андрей Филиппов ЗВЕЗДНЫЙ ВОИН
Сдвиги в русской жизни сегодня охотно сравнивают с тектоническими. Невозможно не заметить процесса горообразования, происходящего в литературе. На подобные мысли наталкивает творчество Андрея Филиппова. Все внешнее, осязаемое, внезапное и новое в нем ощущается следствием мощной энергии этих столкновений. Он - один из тех редких творцов в искусстве, кто с первых же шагов говорит: “Я пришел”.
Ирина ШЕВЕЛЕВА
СКИФСКАЯ ЗЕМЛЯ
Потомкам ариев посвящается
Скиф, скиф, скиф…
Зашуршали скифские травы,
С-скиф, с-скиф, с-скиф…
Засвистели скифские стрелы,
СкИф-сКиф-сКиф…
Покатились скифские лавы,
Ски-иф! Ски-иф! Ски-иф!!!
Завизжали ханские девы.
Живет ли во мне память предков
или чудится,
что вспоминаю я далекие времена.
И смутно, как через водяную линзу,
сделанную из бычьего пузыря,
видится широкая скифская степь,
чую могучего коня под собой,
острый меч в узорчатых ножнах
постукивает по ноге,
тугой лук на плече,
поет тетивой -
ски-и-и-ф, ски-и-и-ф, ски-и-и-ф…
Что еще надо
вольному скифу для счастья?
Конечно же,
любимую подругу - жену,
и ясно вижу я ее -
ладную, верную,
насквозь пропахшую
сочными скифскими травами,
всю в серебряных ожерельях,
браслетах и кольцах,
тонко позвякивающих на ней -
ски-ски-ски…
Хорошо с нею ночью
сидеть у костра,
слушать, как постреливают
и трещат сучья в огне,
как рядом в темноте
похрапывают и переминаются
с ноги на ногу кони,
а в траве и кустах
шуршит мелкая живность,
и заполошно перекликаются
ночные скифские птицы -
Скиф-ф-ф…
Скиф-ф-ф…
Скиф-ф-ф…
Если же ускакать далеко,
то покажется,
что над черной грудиной
скифской Земли,
над всем миром горит один костер
и сидит перед ним
одна женщина -
его жена и золотым махаонами
садятся на плечи ее
мохнатые скифские звезды -
ски-и-ф-ф, ски-и-ф-ф, ски-и-ф-ф…
Чудо, как хорошо
думать об этом скифу,
и неспешно благоденствует он,
и жена его, и конь его,
и вся скифская земля,
убаюканные песней
подсохшего ковыля -
скиф-скиф-скиф…
Вдруг налетит ветер,
собьет зрение -
и отвернет гордое лицо свое
родная Скифия моя,
и пойдет прочь…
“Постой-ой-ой!
Возьми меня с собой-ой-ой!”
Кричу я ей вслед…
И кажется,
приостановится она на миг,
обернется,
обожжет взглядом своим
и уйдет за курган,
пританцовывая на ходу -
сКи-Ф-ф. СКи-и-Ф, с-СкиФ…
БОГАТУР
Одной шестнадцатой
своей крови посвящаю.
Богатур
на кривых ногах,
опершись на копье, стоял,
снег алел
на крутых берегах,
стылый воздух небо держал,
а в раскосых черных глазах -
вечный вопрос мерцал:
кто я на земле предков?
Где затерялся мой род?
Лишь времени вечные метки
помнят круговорот…
ГОЛОС ПО ТЕЛЕФОНУ
Что за странная истома?!
Откуда?! Зачем?!
Голос твой!
По телефону!
Содрал с меня кожу!
Воистину голый!
Открыл как “Раб Божий!”
Запертые врата в ЭДЕМ!
Я не знаю, кто Ты!
Я не знаю, зачем?
Но комком в горле
застревает икота -
неужели точно
голос этот
только что
покинул Эдем!
Я кричу в эту трубку
и не могу:
Послушайте! Стойте!
Откуда Вы?
Но вокруг, как на стройке -
бетонные плиты
и глубокие,
длинные рвы…
Я тянул свои руки
сквозь звуки эфира!
Я магнитной волной
наполнял провода,
чтоб увидеть те губы,
что о чем-то спросили,
и забыться в испуге,
крича в никуда!
Телефонная трубка
прилипла к ладони,
а по шее текли -
то ли кровь, то ли пот…
Знаете что?!
Вы, наверное, с иконы?!
Или меня искушает
сам черт?!
Все оборвалось
в космической дали.
Где-то сверхновый
свершился полет…
Имя твое? Натали? Или Валя?!
Имя мое - Идиот! Идиот!
СПИСАННЫЕ ПОЕЗДА
Скажи?! Скажи?! Скажи, когда
в тупик уходят поезда?
И пьяный мастер в телогрейке
с набором гаечных ключей