Другое дело, что земство в те или иные периоды пытались приспособить под какие-то политические цели. И тогда оно начинает перерождаться в свою противоположность: в способ борьбы против здравого смысла и против нормальных человеческих потребностей. В 1917 году Временное правительство провело выборы в земские собрания не по сословному признаку, а по мажоритарной системе. Повсюду решительную победу одержали эсеры. Они тут же повели борьбу за свои политические интересы - и земства из органов, которые обсуждали и решали дела земные, насущные дела обустройства жизни, причем органов, где взаимодействовали разные сословия, разные профессиональные группы населения, превратились в рычаг давления на другие партии. На этом земство именно как земство, как то, что соединяет людей - закончилось, и превратились в то, что людей разделяет. В современной России, за исключением отдельных регионов, пока не удается возродить земство как форму самоуправления, соединяющую людей на основе любви к своему народу, на основе конструктивной работы во имя России, на основе поиска общих интересов у тех людей, которые хотят жить во имя Родины. Именно за это выступает наше движение, которому вскоре исполнится 5 лет. И за эти 5 лет я столько на себе испытала давления со всех сторон, столько клеветы… А начиналось все с попытки приручить Российское земское движение, превратить его из формы самоорганизации, самоуправления людей во имя России,- в мощный инструмент политики властвующей верхушки. Сейчас мы видим уже агонию режима, а в 1993 году, когда расстреляли парламент, был самый пик их силы - и все делалось для того, чтобы сначала приручить. Шли приглашения на различные совещания, заседания. Когда это не дало результатов, когда мы не пошли на компромисс, начались попытки убрать председателя движения. Слава Богу, не путем физического устранения. А когда и это не получилось, нас отрезали от информационных каналов, чтобы замолчать, чтобы люди забыли о нашем существовании. И это не только участь Российского земского движения, но и других патриотических организаций, в первую очередь тех, кто в своей деятельности ориентирован на объединение народа, на созидательную деятельность, ведущую к укреплению Государства Российского.
Может быть далеко не все у нас осознают, что сейчас в конце ХХ века вновь реализуется попытка достижения "мирового господства". Только методы при этом используются в основном пока не военные, а экономические. Россия - главная мишень в этой игре. Ну а если в России сформируется мощное национальное, я бы даже сказала национально-освободительное движение, карты у этих "игроков" будут существенно спутаны. Поэтому, если и дается какая-то информация о национальных движениях, то обязательно показываются ультра радикальные или просто неграмотные люди с "квасным патриотизмом". Даже партии левой ориентации не в такой информационной блокаде. Тактика эта не новая, он применяется во всех колониальных и неоколониальных странах. Потому что никакая политическая идеология не сможет объединить широкие массы людей в борьбе за Россию из-за разницы взглядов на социально-политическое устройство общества, но абсолютно ясно, что никакое социально-политическое устройство невозможно, если не будет самой России.
А.П. Я советский человек, я умру советским технократом, и певцом советской супермашины и советской красной империи. И я трагически переживаю его крах, наблюдая, как на обломках этой суперструктуры, создаются какие-то странные архаические формы. Самолет потерпел крушение, одна часть экипажа погибла, а другая - выжила. Эти люди собирают корешки, рыбу ловят, чтобы не умереть с голоду, шьют себе из оленьих шкур одежду. чтобы не замерзнуть. Так и у нас. Вместо денег - бартер, дрова меняют на алмазы, академики вместо того, чтобы заниматься своими сверхтехнологиями, торгуют колготками или выращивают картошку. С одной стороны, в этом есть что-то карикатурное и ужасное. А с другой стороны, например, Северный морской путь, чтобы проходили ледоколы, создали декретом. Выстроили цивилизацию: маяки, погранвойска, навигация, базы хранения и т.д. Потом необходимость исчезает, все это свертывается, и снова - олешки ягель жуют. Так города мы создавали в Сибири, так была создана Силиконовая долина в Калифорнии. То есть когда пафос новых социальных форм исчезает, мы проваливается в какой-то неолит или в XVII век. Чтобы выжить в этих условиях, нам приходится прибегать к нашей традиционной, реликтовой памяти. Не является ли сегодня возрождение земства результатом крушения вот этого социального конструктивизма, которым был отмечен ХХ век в России?
Е.П. Нет, Александр Андреевич. Я не зря говорила о Советах как форме именно земской. Когда на волне революции шла индустриализация страны, когда мощное государство, соединив и мобилизовав все ресурсы, включая человеческие, создавало вот эти города в Сибири, пути северные, мощнейшую энергосистему, которой нет нигде в мире,- на чем это было основано? На общности людей и мощи государства. Можно назвать это артельностью, можно соборностью, можно коллективизмом. Но главное в том, что не может частный капитал себе такого рывка позволить. Американцы сейчас очень активно используют мощные государственные корпорации, а мы свои разрушаем. Но что такое общность людей? Из чего она корнями происходила? Ведь ее нет у Соединенных Штатов Америки. Они культивируют это, каждый день поднимают в школах и даже дома свой национальный флаг, они в массовое сознание превосходство свое пытаются внедрить. Но нет у них этой общности. Исторически как народ они складывались по-другому, и они не прошли те века, какие прошла Россия на основе как раз земских соборных традиций. Мы народ, может быть, с ленцой, у нас правильно говорят: “пока гром не грянет - мужик не перекрестится”, но в экстремальные периоды истории люди всегда поддерживали друг друга. Потому что мы всегда выживали сообща. И не только выживали. Но и строили, создавали мощную экономику, величайшую культуру. И наши земские соборные традиции - это не возврат в прошлое и не отход от советской империи. Более того, земские традиции повлияли на Советы, которые зародились все же как Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов. То есть вычленяли одну часть населения, а впоследствии представильство в Советах получили все социальные группы населения. Другое дело, что принцип выборности в них был заменен принципом отбора, который производился партийными структурами. Вот что нужно было менять, а не разрушать сам принцип представительства по социально-профессиональному признаку.
А.П. У меня есть странное ощущение, что многие патриотические политики, мои товарищи, умудренные опытом борьбы, любящие свой народ, много страдавшие,- все они не касаются своими делами чего-то главного, присутствующего в категории “народ”. Эту тончайшую субстанцию может каким-то образом почувствовать и поименовать священник, например, который оперирует категориями жизни, смерти, греха, мечты национальной. Эту субстанцию может выразить каким-то образом писатель, может, Валентин Распутин, или какой-нибудь фольклорист, собирающий песни в Заонежье. А мы, создавая сегодня политические, общенародные национальные организации, оперируем только вещами, которые можно вычислить, сформулировать, ввести в директивы, и от этого возникает иногда тоска. Вот вы конструируете земство, я конструирую клуб технократов, кто-то конструирует подпольную организацию, но где эти таинственные ферменты, без которых вся система не оживет, останется механической?
Е.П. Я всю жизнь имею дело с конкретной сферой - с реальной экономикой, с организацией, производством, это и дает такой прагматизм оценок. Мне кажется, что беда наших патриотических организаций - как раз в поисках мироощущения, миропонимания и тайны, в романтике. Что, мы бы не заработали с вами денег, с нашим-то опытом? Но у нас в душе вот это “табу” сидит. Хорошо, что мы - такие, но патриотическим организациям и движениям очень не хватает людей-организаторов, которые умеют идею перевести на рельсы конкретных организационных дел, собрать людей. Нам, другими словами, не хватает Ленина. Маркс у нас есть, а вот Ленина нет. У нас есть Кибальчич, у нас нет Королева. Ну, посидели, поговорили, разошлись, а что дальше? Ведь надо решать все те же земные вопросы, например, финансирования наших организаций. Если идти к тем, кто сегодня телевидение кормит, мы перестанем быть сами собой. Судьба Александра Глебовича Невзорова достаточно показательна с этой точки зрения. Надо научиться самим находить деньги законным способом, так, чтобы мы были независимы. Но этот вопрос сегодня никто не решает. Вечная проблема: у патриотического движения нет своего телеканала. Здесь не только финансы важны, мы даже не умеем пользоваться своими возможностями в Государственной думе. Почему на государственном телевидении нет соответствующего совета директоров? Что сделано по переформированию органов, которые управляют государственными телеканалами? Вот мы говорим: наблюдательный совет. Да я сама член наблюдательного совета на ОРТ. Это - фиговый листок, не более того, ведь он ничего не решает. Почему до сих пор никто не знает, что в акционерном обществе другие принципы управления? Ведь нужно входить в эту систему управления, поворачивая всю структуру на служение интересам России. Или - мы сегодня обсуждали Совет директоров Центробанка. Как он формируется? Он формируется из сотрудников банка. Разве так можно? Где баланс интересов в важнейшей сфере нашей жизни? Где независимые специалисты, где представители регионов, где представители депутатского корпуса, где члены Совета Федерации? Аппарат Центробанка должен работать на наемной основе, а не политику определять. А потом удивляются, что ЦБработает только на себя! Таких примеров массу можно привести. И сегодня уткнулись: да, так было бы лучше, но закон нам не позволяет. А закон, дорогие мои, кто писал? Ах, Борис Федоров готовил. Но что, за это время нельзя было изменить ничего? Вот в этом беда. Не хватает у нас организаторов сильных, чего не скажешь о противоположной стороне. Можно о Чубайсе что угодно говорить. Это враг России. Но он, когда надо ему сделать что-то, все организовывает, обставляет, тонкости, законы - все учитывает…