Среди вынесенных в официальный список тем для обсуждения на Бильдерберге-2013 фигурировали "киберпреступность", "внешняя политика США", "ситуация на Ближнем и Среднем Востоке", а также "ускорение роста и создание рабочих мест в Европе и США".
Судя по тому, как эти темы были интерпретированы в ходе состоявшегося в те же дни визита председателя КНР Си Цзиньпина в США и через полторы недели - на саммите "Большой восьмерки", выводы Бильдерберга-2013 могли оказаться весьма неожиданными.
Весьма характерно, что буквально накануне визита Си Цзиньпина и начала работы Бильдерберга-2013, 6 июня, британская Guardian и американская Washington Post опубликовали первые материалы о том, что Агентство национальной безопасности и другие спецслужбы США располагают доступом практически ко всем персональным данным пользователей Интернета и систем мобильной связи - не только в Соединенных Штатах, но и по всему миру (проект PRISM). 9 июня был "засвечен" источник утечки - бежавший в Гонконг бывший сотрудник ЦРУ и АНБ Эдвард Сноуден, последнее время работавший в консалтинговой компании Booz Allen Hamilton (по сути, филиале АНБ). Далее "дело Сноудена/PRISM" начало развиваться уже по своему собственному сценарию, но подобного рода совпадения тоже маловероятны. Во всяком случае, половину вероятных претензий Барака Обамы к Си Цзиньпину публикация данных Сноудена сняла напрочь, заставив американского президента вместо ожидавшейся и хорошо подготовленной атаки на китайского лидера старательно сглаживать все острые углы.
Путь ко взрыву
Юрий Сошин
27 июня 2013 3
Политика Происшествия
Об аресте мэра Махачкалы
В Дагестане, где государственная власть давно стала понятием без смысла, а террор - обыденным явлением, оставалось крайне мало символов стабильности. Переживший более десятка покушений мэр Махачкалы Саид Амиров был таким символом. Он был столпом, стержнем ментального пространства Дагестана. 1 июня "лучший мэр России" был арестован по обвинению в организации убийства сотрудника Следственного комитета России Арсена Гаджибекова. Столп рухнул.
В политике и властных сферах Амиров не являлся "первым лицом", уж тем более не был он "хозяином Дагестана". Коллективным "первым лицом" был скорее клан бывших глав республики отца и сына Магомадовых. И уж никак махачкалинский мэр не был - как его определила Юлия Латынина - "вторым человеком на Кавказе после Рамзана Кадырова". Реальная власть Амирова распространялась на столицу и несколько "родовых" даргинских районов. В исламизированном Хасавюртовском районе имя Амирова лучше было не произносить.
Властные амбиции Саида Амирова на роль "хозяина Дагестана" были очевидны и особо не скрывались. Но, что делает честь скромному мэру Махачкалы, он не пытался бросить вызов клану Магомедовых и начать открыто бороться за контроль над всей республикой.
Как истинный посткоммунист, Саид Амиров уделял много внимания агитации и пропаганде. Он был единственным представителем пула высших дагестанских политиков, для которого понятия "пиар" и "работа с имиджем" были не пустыми словами. Большинство из высшего руководства Дагестана контролируя финансовый и административный ресурс, не видело необходимости в информационно-пропагандистской работе с населением. В пиар-проекции они представляли собой "говорящие головы", способные на телеэкране лишь что-то монотонно читать с листа.
Саид Амиров был иным. Несмотря на власть и деньги, он не считал пиар-обработку населения уже излишней. Амиров, подобно Жириновскому, был способен говорить хлестко, ярко на любые актуальные темы. "Доброе слово" он умел доносить разными методами. Не только вербально, но и с помощью других, разнообразных и весомых аргументов.
Имиджевая политика Саида Амирова была чрезвычайно успешной. Используя склонность кавказцев к уважению сильной личности, Амиров стал своеобразным мессией, реальным воплощением запросов уставшего от коррупции и террора дагестанского общества, мечтающего о Вожде с большой буквы, способного любыми, пусть самыми жесткими, методами навести порядок в измученной террором и коррупцией республике.