…Итак, "роману" Лебедя и НТВ уже почти пять лет. И несмотря на взаимные предательства, измены и охлаждения, он далек от своего завершения. НТВ все так же пытается разыгрывать Лебедя как "патриота" и "государственника". И хотя за эти годы число россиян, верящих в это, сократилось до нескольких процентов, Лебедь по-прежнему остается "русским" козырем в рукаве Гусинского.
Лебедь предсказуем и понятен, его патологическая жажда власти на руку Гусинскому и Березовскому. Более того, она роднит всех их. Именно в Лебеде, а не в Зюганове, Лужкове или Коржакове видят они свой идеал "русского политика". Зюганов, Лужков, Коржаков способны ставить интересы государства, интересы народа выше собственных, а значит, руководствуясь этими интересами, однажды уничтожить власть иноземных олигархов. Лебедь же, с его стремлением к власти ради власти, легко управляем. Именно такие "лебеди" веками обеспечивали неприкосновенность и всесилие березовских, гусинских, рокфеллеров, ротшильдов и им подобных…
Не обойтись без НТВ и самому Лебедю. Имеющий репутацию "купленного" политика, предавший всех, кого только можно было предать, замазанный по уши в связях с бергманами, березовскими, гусинскими, "патриот" Лебедь не имеет никакой сколь-нибудь серьезной поддержки ни в Думе, ни в оппозиции, ни во власти, ни в демократическом лагере. Лишь телеоракулы удерживают Лебедя на плаву…
Можно быть уверенным в том, что НТВ не оставит Лебедя. Еще не раз Киселев, глубокомысленно жуя усы, будет превозносить Лебедя, примерять ему президентское кресло. Еще не раз НТВ будет прочить его в цари "всея Руси", выдавать дутые рейтинги и высосанные из пальца проценты народной поддержки.
Им не жить друг без друга…
Владислав ШУРЫГИН
Иван Ленцев ПРО ЭТУ...
Как-то в одном из африканских государств была спасена от бунта и укрыта в Советском Союзе чета высокопоставленных коммунистов. В Москве им создали идеальные условия для жизни: престижная работа, связи с ЦК, гэбистские коллеги, шикарные условия пансионов, вхожесть в "высший свет" советского общества. Из подрастающей дочери начали было готовить теннисистку, а когда сорвалось, подыскали ей местечко в "Московских новостях", с длительными стажировками за границей. Но вдруг разразился кризис: перестройка, крушение партии и СССР. И семья африканских коммунистов, недолго думая, сбежала из разваливающейся страны в Штаты, забыв про кров спасителей. Но до конца порывать с благодетелями они не стали. Вот уже который год раз в неделю дочь двойных перебежчиков Елена Ханга наведывается в холодную, голодную, враждебную Россию для записи телешлягера НТВ "Про это" — "ток-шоу о любви и сексе"…
Вот уж очевидная нелепица! Никакого секса и, тем более, любви в передаче не отыщешь. Их место заняли тотальная пошлость и грубая асексуальность.
Что касается пошлости "Про это", сие признает даже демпечать. Пошлы крашеные волосы негритянки, вызывают отторжение заставки с хаотически прыгающей головой ведущей, и даже названа передача пошло-мещански, псевдостыдливо, не договаривая. Пошлы приглашенные из провинциальных театров "герои передачи" — будто схваченные на месте преступления, но еще не остывшие от сладострастия, они наигранно пытаются рассказать скабрезные истории своих "похождений". Непристойны зрители в зале, пришедшие будто в цирк или кунсткамеру поглазеть на уродцев. Отвратительны "консультанты" передачи, с видом знатоков рассуждающие о подноготных тайнах людей, которых они впервые увидели пять минут назад. Но наиболее отталкивающее впечатление оставляет сама ведущая Ханга, без капли смущения и такта буравящая героев и зрителей своими холодными, менторскими, на одном тоне, вопросами. Догадывается она или нет, но подобранный ей имидж сильнее всего гармонирует с персонажем из "Семнадцати мгновений весны": помните распеленавшую ребенка бессердечную нацистку, пристреленную немецким же солдатом?
"Про это" — самая антиэротическая передача на ТВ. Она не вписывается ни в европейскую, ни в какую-то иную сексуальную традицию. В ней не чувствуется раскованного Запада с ее фривольной лирикой и стриптизом в кабаре, кружевным бельем и голливудскими поцелуями. Она чужда ритуальному Востоку, известному фимиамом курительных палочек и танцами живота, долгими прелюдиями и богатейшим языком жестов. Она далека и от эротичной Африки — таинственной, стремительной, ненасытной. Эта передача не более эротична, чем репортаж о сексуальных отношениях в тюремной камере или телесводка о совершенных за день изнасилованиях. Секс в ней разбирается на уровне механики или статистики: как часто, в каких позах, за сколько минут. Своими беспардонными навязчивыми вопросами-рассуждениями фригидная Ханга элементарно глушит здоровые инстинкты зрителей.