Я помню растерянность и пустоту в душе, когда в Нижних Эшерах при очередном грузинском артналете меня, офицера, выставил за ворота части испуганный российский майор, у которого я попросил укрытия от огня.
Я помню бессильную ненависть к своей армии, когда я наблюдал, как российские танки с русскими экипажами расстреливали в центре Москвы Российский парламент.
И все же я верил в армию. Я искал и находил в ней тех самых героев, которые столетиями составляли ее честь и славу. Я жил в батальонах и ротах, штурмовавших чеченские твердыни, защищавших Цхинвали и Бендеры, Сухуми и Душанбе. И мне хотелось верить, что именно они, доказавшие в самое страшное, смутное время свою верность Родине и присяге, станут тем самым костяком, на котором возродится и окрепнет русская армия. Но тщетно. Разогнана, сокращена 14-я армия, давно канул в лету цхинвальский оперативный батальон внутренних войск, расформирован герой Сухуми и Грозного 901-й батальон специального назначения, сокращен 45-й полк "спецназа" ВДВ, сокращается 201-я дивизия. Уволен Леха Черушев, уволен Онищук, уволен софринский комбриг Васильев. В тюрьму по навету брошены легенды "спецназа" полковник Поповских и подполковник Морозов. И список этот бесконечен…
* * *
Одной из немногих светлых страниц последних лет была наша дружба с разведчиками из отдельной роты специального назначения воронежской армии, которой командует легендарный "Гюрза". "Гюрза" — радиопозывной, с которым несколько месяцев ходил по Чечне невысокий крепкий майор. На его счету —штурм Бамута и деблокада окруженного в центре Грозного Координационного центра. Десятки рейдов по тылам дудаевцев, четыре представления на Героя России — и отписка Юмашева: "…отказать за недостаточностью подвигов". Там, в Чечне, разведрота, которой он командовал, была одним из лучших и самых боеспособных подразделений наших войск.
Но особенно приятно было увидеть, что и после войны его рота сохранилась как боеспособная и крепкая единица. "Гюрза" смог перетащить к себе из разных частей и соединений Сухопутных войск большинство лучших своих офицеров и прапорщиков, с которыми прошел Чечню. За два года рота стала одной из лучших разведывательных частей нашей армии. Пожалуй, нигде я не видел столь интенсивной боевой подготовки, как здесь, у "Гюрзы". Особая заслуга Алексея и его заместителей — это созданная в роте атмосфера дружбы, товарищества, удивительной сплоченности. Рота живет одной семьей, одним боевым единым коллективом.
Как бы восторженно это ни звучало, но "Гюрза" — подлинный национальный герой. Герой нашего смутного, страшного времени. Не случайно его образ попытался вывести в своем фильме Невзоров. На мой взгляд, не очень удачно, потому что живой, неэкранный "Гюрза" ярче, мужественнее и намного интереснее своего телетезки. Чтобы сохранить роту и не дать ей пропасть, Алексей отказался от академии и дальнейшей блестящей карьеры, открывавшейся перед ним, отказался от нескольких заманчивых повышений. Он, что называется, фанатик "спецназа", разведки, не представляющий себя нигде, кроме боевого подразделения.
И мне казалось, что такой роте ничто не может угрожать. За нее горой командование армией и разведотдел. Было очевидно, что в интересах России сохранить этот боевой коллектив, не мешать "Гюрзе" и его офицерам и дальше готовить свою роту к грядущим боям, в вероятности которых мало кто из спецназовцев сомневается. Но громом среди ясного неба стала директива, согласно которой к 1 августа 1999 года воронежская отдельная рота специального назначения должна быть расформирована. Оказалось, что герои не нужны, и одна из лучших частей нашей армии должна лечь под ритуальный топор реформ.
Прошло уже больше полутора месяцев после этого известия, но сознание до сих пор отказывается ее воспринимать. Потеря эта невыносимо саднит сердце. Кто и почему решил уничтожить роту "спецназа"?
…И один в поле воин”
Наверное, многие зададутся вопросом: почему, зачем редакция борется за какую-то там роту? Что такое рота в масштабах сегодняшних миллионных армий и ядерных арсеналов? Пылинка.
Что ж, давайте разберемся. Все началось с разгона в 1997 году главного штаба Сухопутных войск. Остается только гадать, какому "мудрецу" могло прийти в голову в континентальной России ликвидировать опору военной мощи любой сухопутной державы — главкомат Сухопутных войск. Впрочем, это были еще цветочки. Ягодки ждали впереди. Сами войска должны были по планам реформаторов сократиться почти в четыре раза и ужаться до ста пятидесяти тысяч человек. Оправдание всему было найдено самое что ни на есть "железное". Дескать, большинство имеющихся полков, бригад и дивизий укомплектованы лишь на тридцать-сорок процентов, следовательно, надо "посмотреть правде в глаза" и подогнать организационно-штатные структуры под реалии российской действительности. Лучше иметь пять реальных дивизий, чем десять "половинных". Тогда-де и боевой подготовкой можно заняться, и службу по уставу организовать. На бумаге это звучало убедительно. Но наши реформаторы как всегда дальше бумаг не видят. В реальной же жизни от Смоленска до Владивостока развернулась невиданная, со времен шеварднадзевско-горбачевских сокращений групп войск, армейская драма. Рушились округа, разгонялись армии, стирались с карт корпуса и дивизии, списывались "в никуда" десятки военных городков.