Андрей Николаев: ДЕЛО В КРИЗИСЕ ВЛАСТИ ( На вопросы нашего корреспондента Александра Брежнева отвечает лидер движения “Союз народовластия и труда” генерал-полковник Андрей Николаев )
Корр. Андрей Иванович, мы на пороге третьего тысячелетия от Рождества Христова. Россия, недавно находившаяся в авангарде мирового прогресса, торившая человечеству путь в будущее, как-то вдруг оказалась на его обочине. Что, по вашему мнению, случилось со страной?
Андрей НИКОЛАЕВ. Действительно случилось: за последнее десятилетие передовая космическая и ядерная держава, государство с мощной и достаточно динамичной экономикой, производившее более 20% от мирового объема промышленной продукции, при ежегодных темпах прироста не менее 4%, с колоссальным научным потенциалом и уникальной системой образования, с богатейшей культурой и передовой моралью, стремительно теряя все это, скатывается в разряд стран "третьего мира".
Как можно объяснить то, что единственная в мире самодостаточная для интенсивного социально-экономического развития страна, обладающая 35% запасов мировых ресурсов и более чем половиной стратегического сырья, мощной производственной базой, высоким интеллектуальным потенциалом и высококвалифицированной рабочей силой, по уровню жизни скатилась в седьмой десяток стран и пребывает, по показателю дохода на душу населения, позади таких развивающихся стран, как Намибия, Перу и острова Фиджи. А ведь по суммарным оценкам наших возможностей, каждый россиянин должен быть в среднем в 3-5 раз богаче американца и в 10-15 раз — любого европейца.
Почему это произошло? Почему государство, еще недавно оказывавшее решающее влияние на ход мировых процессов, обладающее такими богатствами, поддерживающее своей экономической и военной мощью чуть ли не четверть государств планеты, теперь с протянутой рукой униженно выпрашивает подачки у мирового сообщества.
Я отвечу достаточно просто, и Советскому Союзу, особенно в последний период его существования, и тем более постсоветской России, прежде всего катастрофически недоставало и недостает умной, дальновидной, дееспособной и патриотичной государственной власти. Так что сегодня дело не в экономическом или финансовом кризисе, на который постоянно ссылаются представители власти, а в кризисе самой власти.
Тот кризис, который сегодня поразил все системы государства, — есть порождение всеобъемлющего кризиса власти. А безответственная, порой откровенно антинародная и антигосударственная политика правящего последние десять лет режима, поставившая под угрозу само существование государства с тысячелетней историей, не могла не привести к кризису доверия большинства населения ко всем ветвям власти. Власть при отсутствии такого доверия стала похожа на перевернутую пирамиду, которая пытается опереться на свою вершину. Такое сооружение не может быть устойчивым. Вот и нынешняя власть поэтому не может быть предсказуемой, стабильной и по-настоящему дееспособной в интересах народа.
И тем не менее, мы с вами не имеем права пребывать в растерянности, у нас на это нет времени. Сегодня вопрос "быть или не быть России" перестал быть риторическим. Он встал ребром. Посмотрите сами — средняя продолжительность жизни за последние 10 лет у российских мужчин снизилась с 64 до 57 лет, рождаемость упала на 12%, а ежегодная убыль населения превышает полтора миллиона, то есть активно идет процесс депопуляции. Если дело пойдет так и дальше, то в 2020 году на территории России будут жить 80-90 миллионов человек.
Корр. Неужели Россия обречена всегда быть заложницей неразумной, алчной и антинародной власти, которая, пользуясь бесконечным терпением народа, проводит над ним беспощадные эксперименты. Главной загадкой является именно это народное терпение. Может, мы просто смирились с полурабской жизнью, привыкли стоять на коленях и потеряли историческую волю к устройству нормальной жизни, потеряли то, что Л. Гумилев называет "пассионарностью"?
А. Н. Категорически с вами не согласен. Историческая пассионарность русского народа может вызывать только восхищение. Ведь мало кто задумывается над тем, что всего за 150 лет он прошел через феодализм, капитализм, военный коммунизм, НЭП, государственно-бюрократический социализм и, наконец, радикальный либерально-криминальный капитализм. А сколько у нас сменилось за это время типов государственного устройства: самодержавие, конституционная монархия, буржуазная парламентская республика, советская власть, олигархическая президентская республика. Какой колоссальный цивилизационный опыт. Вопрос только в том, что сделанные нашим народом через громадные жертвы социальные открытия стали достоянием всего мира, ими успешно воспользовались и до сих пор пользуются, в первую очередь, страны Запада. Мы же всякий раз начинаем сначала — все до этого созданное разрушаем и вновь начинаем с нуля.
А то, что вы называете долготерпением, я считаю здравым смыслом нашего народа, его мудрым пониманием того, что накопила историческая память: хватит социальных катаклизмов, хватит деления на наших и не наших, хватит крови и жертв. Просто народ усваивает исторические уроки гораздо лучше, чем так называемая политическая элита. Но политикам, строящим расчеты на бесконечности народного терпения, не следует забывать историю русского бунта, уроки русских революций.
Корр. Что же, по вашему мнению, следует делать в этой ситуации, как можно вернуть доверие к власти? Да и возможно ли это по отношению к тем, кто под лозунгом реформ и демократизации совершил, по сути, контрреволюцию, приведшую к регрессу, отбросившую страну на десятилетия назад, тем, кто совершал грандиозные махинации вроде приватизации?
А. Н. Скажу сразу, что по отношению к тем ультралибералам во власти, а по сути компрадорам, служившим отнюдь не российским политическим и экономическим интересам, к тем, кто вверг страну в нынешнее состояние, доверие вернуть уже невозможно. Более того, несмотря на усиленно и небезуспешно насаждаемый ими режим полной безответственности власти, им рано или поздно придется отвечать за свои дела. В Кремле, кстати, тоже понимают, что наступил крах радикальных либеральных реформ, и попытки возобновить их в прежнем виде совершенно бесперспективны. С этим связан приход правительства Евгения Примакова. И именно поэтому нынешнее правительство уже дало ясно понять, что возврата к прошлому не будет.
Однако если правительство ограничится косметическими мерами, не меняя сути власти, если оно не расширит социальную базу своей поддержки, то ситуация вряд ли изменится. Под силу ли это нынешнему правительству — покажет ближайшее будущее, но одно очевидно — наступило время, когда к власти должны прийти не разрушители, а созидатели. Нужны политики, способные превратить протестную энергию масс, переполнившую общество, в энергию созидания новой России, которая и в XXI веке сможет быть лидером мирового прогресса.
Главное, что необходимо России — это устойчивая, саморегулирующаяся политическая система, в которой чрезмерная персонификация политики играла бы минимальную роль. Не отрицая роли личности в политике, считаю, что такого положения, когда Конституция писалась бы под того или иного президента, просто не должно быть. Нельзя допускать, чтобы интеллектуальное и физическое состояние высшего руководителя страны влекло за собой катастрофические последствия. Так, например, у Рейгана, еще в период пребывания президентом США, уже проявлялись симптомы болезни Альцхаймера, провалы в памяти, в частности. Да и сам он был далеко не выдающимся политическим деятелем, оставшись, по сути, средним голливудским актером. Тем не менее, в условиях стабильной самострахующейся политической системы, он стал одним из тех президентов, которых в Америке по результатам правления считают великими.