"Бритоголовые", подпрыгивая, гогочут. Летят за флагманом — красной хоругвью. Каждая вывеска, каждая витрина, каждая дорогая машина съежились, ожидая неминуемого удара.
Но погрома нет как нет. Вместо этого — наоборот, прекратились прыжки. Дисциплина, шествие. Марш, не санкционированный ни одним моржовым мэром.
Демонстрация в самом лакомом месте Москвы парней с городских окраин. Впереди их ждет ОМОН. Приготовлены места в отделениях. Вон уж зловеще сверкают каски и белеют костяные щиты.
Но парни идут спокойно, но не беспечно. Грозно говорят прохожим: "Не пугайтесь, Русь идет!"
Ватага варяжская в маслянистом мареве кабаре и баров среди изнеженной ночной жизни столичной идет прямо на кордон.
Удивленные прохожие. Ночные девушки подолгу оборачиваются. Торговцы прячутся. Полицейские силы готовы к бою, но тоже удивляются, нервничают в ожидании столкновения.
У скинхедов, как у нормальной агрессивной молодежной группировки, есть враги и союзники. Как ни странно, наиболее дружественные отношения у скинов с байкерами. С металлистами и панками общение варьируется от умеренно-мирного до легкой неприязни. Основными врагами бритоголовых являются рэперы и рейверы. Одних ненавидят за подражание абсолютно чуждой нам негритянской рэп-культуре, других же за унисекс, приверженность синтетическим наркотикам и денежный достаток (рейверы — в основном представители “золотой” молодежи, не испытывающей проблем с деньгами). Также небольшая локальная война идет с алисоманами (фанатами “Алисы”), хотя в связи с последними патриотическими заявлениями К.Кинчева она может быть прекращена.
Как-то весело и немного тупо вбивается клин демонстрантов в шеренги вооруженных охранников людоедского городского благополучия. Хватают варягов, заламывают им руки. Хоругвь исчезла над морем голов. Все смешалось. По одному уводят конвойники скрученных бритых парней. Туда, к автобусам, не освещенным изнутри. К автобусам, пригнанным сюда заранее.
Шлейф рассеивается. Все гуляют. Рассматривают непобитые витрины. Говорят о погоде, о молодежной моде. О моде на ненависть к НАТО и ублюдочной Америке, по лекалам которой построен наш любимый Новый Арбат.
Олег Пулеметов, Алексей Фарфоров
Фото В.АЛЕКСАНДРОВА
елка в кремле, кремлевская елка Москва 7
(обратно)
Валерий Сторчак ПРЕТЕНЗИЯ НА “СТРАСТЬ”
В церемонии награждения Национальной театральной премией выразилось все убожество не только театральной ситуации, но и современной жизни вообще.
На плохо вымытой сцене, на фоне дежурного задника Большого театра, прошлогодний призер фестиваля Лужков вручал “Золотую маску” Шаймиеву (президенту республики Татарстан) “За поддержку театрального искусства России”, Калягин за это же самое — Фонду Сороса, представительница которого разразилась двусмысленной речью о “сущностной сущности театра” и “войне, которую необходимо вести, даже если победить — невозможно” (?!), вызвав в зрительном зале оторопь. Неожиданно сцену пересекла огромная крыса из “Щелкунчика” с полуголой девицей на хребте, и основная часть церемонии закончилась. Нестройной гурьбой, словно косовские беженцы, побрели по сцене сразу оптом все номинанты в разделе “Драматический театр” и выстроились в довольно комическую линию, зафиксировать которую не решилось даже НТВ. Объявили, что в конкурсе “Новация” победило совершенно беспомощное подражание “Победа над солнцем” Молодежного театра (Москва), главный художник которого С. Бенедиктов входил в состав жюри, а директор театра Э. Бояков — по совместительству директор этого же фестиваля.
Соответственно, благодаря находящемуся в составе жюри художественному руководителю Театра им. Гоголя С. Яшину “За лучшую мужскую роль” премию получил артист того же театра Е. Красницкий. “Лучшим режиссером” признали Юрия Бутусова за неплохой спектакль “В ожидании Годо”, С-Петербург. И “Лучшим спектаклем” стала, по предварительной договоренности, кооппродукция МДСТ(С-Петербург) и Британского совета — “Зимняя сказка”, отъезжающая в эту же ночь в Англию на гастроли. Поэтому скоростная “гуманитарная катастрофа” исхода со сцены театральных деятелей немало посмешила галерку.
Появление новых имен на театральном горизонте не привело к появлению нового содержания спектаклей. Беспринципность и лизоблюдство перед власть имущими, перед милостыней Запада, эстетический принцип отрицания критериев хорошего и плохого в искусстве — прекрасно себя воспроизводят. Монстры порождают новых монстров — только помоложе. За редким исключением.