Но коль уж из меня в итоге сделали какого-то публичного мерзавца, обвинив и в паранойе, и в расчетливой попытке показаться самого себя глупей, и в плюрализме, и в фашизме, и в разжигании свободы слова, и даже в покушении на честь Жанны д’Арк (Виктор Шейнис), — позволю себе хоть слегка обмолвиться, в порядке самооправдания, по существу предмета.
Указанная книга досталась мне не вследствие какого-то чудовищного заговора, а — хоть верьте, хоть нет — чисто случайно. И больше всего впечатлила восстающим из ее стенографической объемности ощутимым духом той эпохи — в ремарках, интонациях, пикировках действующих лиц, во всей перемываемой дотошнейше фактуре. А Сталин и его эпоха сделались нынче для нас — это витает в воздухе и носится на митинговых транспорантах — действительно живее всех других.
Думаю, и потому, что наша история пошла как бы вторым заходом на те же самые, причем все более кровавые и явно не случайно выпавшие нам под ноги, грабли. Каким бы темным ни считали меня оппоненты, я нипочем не соглашусь с их главным постулатом. Что кровь при Сталине — фатальный произвол отдельной кучки негодяев, а кровь при Ельцине — какой-то, чуть не до оргазма сладкий, тоже фатум, “объективные процессы”.
И там, и там свои реальные и объяснимые — но так покамест убедительно не объясненные, а потому не снятые — причины есть. И в том, что при усатом Сталине в СССР было ужасное количество невинных и виновных заключенных — аж под миллион, а один год и за миллион. И в том, что при безусом Ельцине — тех же виновных и безвинных только в России в лагерях за миллион, по самым скромным данным.
В ту мрачную эпоху, как мы читали еще в капитальных книгах и журналах, люди по ночам при шорохе за дверью приходили в дрожь. Теперь, в такую светлую, что перестали вообще читать о чем-то, кроме нижнего белья и нового хахеля Маши Распутиной, те же ночные ужасы уверенно вернулись в жизнь. Ну и по части убиенных, без вести пропавших, беспощадных стражей и бесплатного труда — те же поразительные, в их видоизмененной узнаваемости, совпадения.
Вышло, как в воистину пророческом фильме “Покаяние”: именно то зло, что с такой страшной силой хоронили, персонифицируя его со Сталиным, и не захоронилось. Все зубья, обагренные уже текущей, свежей кровью, опять вылезли из-под земли. Поскольку дело, очевидно, не в фамилии, и даже от перемены строя и уничтожения самой страны дремавшее где-то подспудно зло не уничтожилось. А наоборот — заполыхало снова истребительным огнем. Но почему? В чем корень зла — вместо которого, как уже явно видно, выдернули что-то, что не следовало вовсе вырывать? Вот в этом суть — а не в каком-то левом споре, раритетна книжка или нет.
В ней есть над чем подумать в этом плане, отрешась от непотребной злобы и того, и нынешнего дня. Когда во время войны Севера и Юга в США Авраам Линкольн приказал расстрелять всех поголовно жителей вражеской деревни, кто-то спросил: “Но маленьких детей за что?” Великий борец с рабством дал ответ, вошедший аккурат в историю: “Из гнид вырастают вши”. Конечно, за такую откровенную, но и предельно адекватную времени жестокость и его можно было б лихо запинать в гробу. Но наши антиподы, раскинув прагматичными умами, своего сурового героя густо пролитой им кровью поливать в гробу не стали. А даже нарекли им свой традиционно президентский лимузин.
У нас пока кого и за что, надо или нет пинать в гробах — вопрос неустоявшийся. И в том, что идеологические копья то и дело схлестываются на родном погосте, вороша былое, — еще не вижу я греха. Но нет паскудней пропаганды, купленной за выграбленные у своего народа деньги, которая пинанием вчерашнего, действительно начертанного кровью, протаскивает сегодняшние кровь, насилие, грабеж и разорение родной страны.
МНЕ ЛИЧНО кровь любая, и при ваших, и при наших, ненавистна. И вся моя, наивная, быть может, цель была — подвигнуть добросовестных историков открыть закрытый от нас толщей всякой пропаганды процесс века. То есть не в том псевдоключе: давило или нет следствие на фигурантов — что несерьезно, на то и следствие, чтобы давить. А докопаться впрямь: имели или не имели место фигурирующие в деле эпизоды? Отсюда уже и судить, откуда исходило это неопознанное обществом доселе зло, которое уже само хоронит нас.
Кстати, именно так многие меня и поняли. Тот же Стивен Коэн, профессор МГУ Ричард Косолапов и другие доки сообщили о своем намерении поднять и именно эпизодически исследовать бухаринское дело. И больше всего реальных писем в “Независимую газету” имели смысл, как раз обратный тиснутым подборкам. При этом часто начинались так: “Хоть я и убежден, что моего письма не напечатают, но...” И как цинично мне поведали, дабы не разубеждать писавших, действительно печатать этот самотек не стали.
Только на самом деле, как разболтал мне некто, кого не могу назвать, тайная пружина всей интриги, и третьяковского пронзительного покаяния в том числе, сидела даже не в иезуитской пропаганде, а совсем в другом. Как для моих писательских амбиций ни обидно, но, по словам источника, на собственно мою заметку нашим мадридским мудрецам было б плевать. И все комиссионное сечение меня имело, по их изощренной мысли, настоящей целью вовсе другое и уже подлинно мадридское лицо. А именно: самого сановника-интернационалиста Березовского.
Секрет же открывался так. Когда мою статью напечатали, кому-то, уж невесть кому, шибает в голову, что публикация возникла неспроста. Статья большая, на всю полосу, не один день писать — ну, значит, точно заказная. Да и может ли, при нынешней свободе купли и продажи слова, быть какая-либо статья не заказной? Конечно, как ребята с нашего мадридского двора лучше всех знают, нет. А значит, публикация — лишь видимая часть какой-то хорошо спланированной и далеко идущей тайной комбинации.
Но кто мог все проплатить и скомбинировать так ловко, что снаружи ни черта не разберешь? Понятно, только сам хозяин “Независимой газеты” и гроссмейстер политической интриги Березовский. И те, кто так кричали по Бухарину, что никакого заговора не было, но сами до мозга костей проелись червяками этой заговоромании, приходят от своей же собственной химеры в страх: мадридское отечество в опасности! Налицо заговор Березовского против Ельцина! Причем по той же бухаринской коварной схеме, что я изложил в статье: сыграть на нарастающем патриотизме масс, свалить все поражения на действующий двор, свалить его — и заменить своим.
И тогда для упреждающего удара поднимается в ружье и в плеть вся пресса — и давай лупить вовсю по мне, но метить в Березовского. Мол, заговор раскушен, карта ваша бита.
И когда тому его разведка это все доносит, он, сам-то знающий доподлинно, что никакого заговора не было в помине, а просто раскокетничавшийся содержант так безобразно удружил, — впадает в дикий гнев и вызывает Третьякова на ковер. И ставит ему такой пистон, что тот, зажав очко, мчит со всех ног слагать свое пронзительное “Извинение”. Где коренное место, как из этого впрямь раритета видно, уже не просто пляшет, а прямо поет!