За все эти подвиги Федорову присвоили звание Героя Советского Союза. По окончании кампании Иван Федоров вместе с еще двумя сотнями вернувшихся из Испании советских добровольцев был приглашен на правительственный банкет в одном из ресторанов Москвы. И там, как это часто бывает между молодыми горячими воинами, зашел спор, у кого наград больше и кто лучше воевал. Моряки, летчики и танкисты, решили выяснить, кто из них круче. Иван Евграфович говорит, что победили тогда летчики, но в результате ресторан закрылся на ремонт. А Ивана Евграфовича вместе с еще некоторыми особо отличившимися в погроме товарищами лишили званий и наград.
Могло бы быть и хуже, но Сталин благоволил своим “небесным хулиганам” и прощал им их мелкие провинности вроде кабацких дебошей и дуэлей (у Федорова, по его словам, было их аж целых шесть). Однажды после одной из таких дуэлей летом сорок второго Федоров был арестован и отдан под суд, но военный командующий армией, услышав фамилию летчика-залетчика, которого еще знал с Испании, приказал его отпустить: “Пусть его небо судит, такие долго не живут.” Ошибся генерал. Федоров прошел эту войну и еще две...
Вообще, по словам Федорова, никто не ценил летчиков так, как Сталин. Вождь щедро одаривал асов подарками — золотыми часами, наградами, именным оружием. Федорову он даже подарил автомобиль и целый самолет.
Родился Иван Федоров в рабочей семье под Луганском. Отец — высококлассный механик, ушел добровольцем в армию Буденного. Воспитывал будущего русского аса прадед. Прадед прожил 123 года и до самой смерти был здоровяком, весил полтора центнера, в самую лютую зиму ходил в одной рубашке, купался в проруби, водку пил ведрами, когда работал на заводе, один таскал тяжеленные станки по полтонны весом. Прожил бы дед еще неизвестно сколько, да наступил на ржавый гвоздь и помер от заражения крови. Иван в семье был старшим сыном, а это значит — второй отец. Он воспитывал младших братьев, кормил их, защищал. Учился в школе, потом в училище. Работал на маневровом паровозе, стоял за станком на заводе, потом попал в школу военных летчиков под Луганском.
Летать Федорова учили... немецкие асы Геринга. Да-да! Именно так. Дело в том, что Германии по Версальскому договору не разрешалось иметь боевую авиацию и танки, и потому рейхсвер заключил договор с Советской Россией, по которому в СССР были открыты авиационные и танковые школы, где преподавателями были немцы, которые взамен приобретали возможность не терять боевые навыки. Отношения с этими учителями складывались своеобразные. Представители “прусской военной школы” отсутствие знания русских слов щедро компенсировали тумаками и пинками. Федоров вспоминает, что колотили немцы русских учеников нещадно, за каждую провинность, но зато “прусская школа” сделала свое дело, выучили настоящих асов, не раз потом доказавших свое летное мастерство.
...После дебоша в ресторане Федоров попадает в опалу и направляется на подмосковный военный завод летчиком-испытателем, где его и застала война. С первых ее дней Федоров забрасывает свое начальство рапортами с просьбами отправить его на фронт. Ответ начальства неизменно был отрицательным. Тогда Федоров во время одного из испытельных полетов на новеньком самолете с полным боекомплектом сообщает по радио начальнику, что самовольно улетает на фронт, и направляет машину на запад. На одном из аэродромов он садится и буквально под пистолетом заставляет местных механиков заправить самолет, после чего продолжает путь к фронту.
Через пару часов Иван Евграфович сел на аэродроме Мигалово под Тверью. Когда мигаловский комендант узнал, кто приземлился к нему на полосу, то тот-час вызвал “Смерш” — по всем аэродромам прошел приказ задержать беглого летчика. Но буквально за несколько минут до приезда контрразведчиков начался налет. Больше двадцати “Юнкерсов” появились в небе над Мигаловым. А из прикрытия только звено “ишачков”... И, не дожидаясь приезда “синих фуражек”, Федоров взлетает в небо. Бросает машину на встречу строю бомбовозов и первой же очередью поджигает ведущего группы. Вражеские пилоты горохом посыпались из горящего “Юнкерса”. Сбив гитлеровский бомбардировщик, Федоров врубается в группу и рассеивает ее. Потеряв ведущего, немцы сбрасывают бомбы куда попало и уходят. За этим боем с земли наблюдает весь аэродром. И после посадки капитан “Смерша”, приехавший арестовывать беглеца, самолично крепко его обнимает... В тот же вечер Федорову выкатывают и первую его награду Отечественной Войны — от восхищенного зампотылу дивизии, впервые увидавшего своими глазами, как сбивают немцев, — ему и пилотам “ишачков” И-16 — две бочки спирта. Первые дни Федоров летал даже без карты, и единственным ориентиром был, как он говорит, “компас Кагановича” — полотно железной дороги.
Великая Отечественная закончилась, но военная деятельность Ивана Федорова на этом не завершилась. “Холодная война” время от времени вспыхивала довольно горячими региональными войнами, и русские асы принимали в них самое активное участие. Вскоре после войны с Германией Федоров попадает в Корею. Туда он привез самого Лаврентия Берию. И пока всемогущий шеф советских спецслужб занимался своими делами — Федоров отпросился у Лаврентия Павловича “полетать”, помочь корейским товарищам. Здесь он впервые сталкивается с новым противником — ВВС США.
Получив предупреждение о подходе американских самолетов, Федоров взлетает, прячется в облаке, внимательно прислушиваясь к переговорам в эфире. И когда слышит доклад о том, что американцы начали атаку аэродрома, вываливается из облака прямо над противником. Быстро сближается и расстреливает сверху ведущего “Сейбра”. После чего так же мгновенно скрывается. Так Федоров открывает боевой счет на этой войне...
В Корее Иван Евграфович сбил 7 американских самолетов.
Федоров с горечью и болью говорит о разбое, творимом американцами в небе над Югославией. Он вспоминает, что никогда американцев за серьезного противника наши летчики не считали. О чем говорить, если лучший американский ас Второй мировой войны сбил всего двадцать самолетов. По мнению Федорова, настоящие вояки в небе — русские и немцы. У них хорошая подготовка, а главное — боевой дух, дерзость, смекалка и храбрость. Русский никогда не бросит товарища в беде, и звено в бою всегда сражается вместе. “Американцы не солдаты, — говорит Федоров. — Мясники и палачи. Ведь только палачи убивают жертвы, гордясь тем, что та не может сопротивляться. А чуть только получают по морде, как сразу скисают”.
Иван Евграфович хвалит сербских летчиков, умудряющихся на старых машинах сбивать натовские самолеты. Конечно, силы сербов и НАТО неравны, но стойкость и мужество всегда заставляли американцев отступать. В этом Федоров достоверно убедился во Вьетнаме. Там Иван Евграфович был инструктором, учил молодых вьетнамских летчиков, и они вполне оправдали надежды старого учителя — почти ежедневно сбивали американские самолеты.