"В Москву, в Москву!"
Большевики весьма жёстко переломили западническую тенденцию, во многом именно заставив передать власть Советам, порвать с традицией западной демократии. И в этом проявилось их своеобразное славянофильство. Сам Ильич поднимался до патриотического пафоса, когда подчёркивал значение Советов и роль России в утверждении новой формы государственности, альтернативной западной демократии: "Первый раз в мире власть государства построена у нас в России таким образом, что только рабочие, только трудящиеся крестьяне, исключая эксплуататоров, составляют массовые организации — Советы, и этим Советам передаётся вся государственная власть. Вот почему, как ни клевещут на Россию представители буржуазии во всех странах, а везде в мире слово "Совет" стало не только понятным, стало популярным, стало любимым для рабочих, для всех трудящихся. И вот почему Советская власть, каковы бы ни были преследования сторонников коммунизма в разных странах, Советская власть неминуемо, неизбежно и в недалёком будущем победит во всём мире". ("Что такое Советская власть")
"Клевещут на Россию"… Такие слова были бы более уместными в устах какого-нибудь монархиста-консерватора, однако, как видим, их вполне мог употреблять и такой интернационалист, как Ленин. Кстати, весьма любопытно, что, придя к власти, Владимир Ильич неоднократно и жесточайшим образом критиковал "демократию вообще", которая была (да и продолжает быть) фетишем либералов всех мастей. В январе 1918 года (месяц, в который была разогнана Учредилка) он бичевал демократию так, что этому могли бы позавидовать многие "крайние" монархисты: "Демократия есть одна из форм буржуазного государства, за которую стоят все изменники истинного социализма, оказавшиеся ныне во главе официального социализма и утверждающие, что демократия противоречит диктатуре пролетариата. Демократия — формальный парламентаризм, а на деле — беспрерывное жестокое издевательство, бездушный, невыносимый гнёт буржуазии над трудовым народом… В ответ на обвинение нас в том, что мы боремся против "социалистов", мы можем сказать только, что в эпоху парламентаризма эти сторонники последнего больше уже ничего общего с социализмом не имеют, а загнили, устарели, отстали и перешли, в конце концов, на сторону буржуазии. "Социалисты", которые кричали во время войны, вызванной империалистскими побуждениями международных грабителей, о "защите родины", — это не социалисты, а прихвостни, прихлебатели буржуазии. Те, кто так много говорит о диктатуре демократии, — те бросают только бессмысленные, нелепые фразы, в которых нет ни экономического знания, ни политического понимания". ("Заключительное слово по докладу Совета Народных Комиссаров на III Всероссийском Съезде Советов")
Либеральная публика всех мастей (от кадетов до "умеренных социалистов") обрушилась на Ленина и большевиков за "монархизм". По мнению либералов, свергнутая монархия как бы реинкарнировала в "комиссародержавии". Например, эсеровская газета "Друг народа" опубликовала воображаемую беседу Государя с Лениным, в которой последний был подан как "Николай III". А вот "хохма" из сатирического журнала "Бич": "Б. царь упражняется в старом своём занятии — пишет без конца: "прочёл с удовольствием". Этой подписью испещрены поля всех газет, особенно "Правда"…". В оппозиционной прессе печатался "манифест" Государя, в котором он призывал голосовать за партию большевиков. (Любопытную подборку подобной сатиры привёл А. А. Майнсурян в книге "Другой Ленин".)
Такое понимание большевизма было характерно и для просоветски настроенных масс. Весьма любопытную и показательную беседу описывает в своём петербургском дневнике З.Н. Гиппиус: "1917, ноября 18. Сегодня в <Петропавловской> крепости <И.И.> Манухин <деятель Красного Креста> при комиссаре-большевике Подвойском разговаривал с матросами и солдатами. Матрос прямо заявил:
А мы уж Царя хотим.
Матрос! — воскликнул бедный Ив. Ив. — Да вы за какой список голосовали?