Красный оклад зари.
— Юрий Валентинович, вы вместе с Ренитой Андреевной сняли художественный фильм "Праздник детства" — по автобиографическим рассказам Шукшина. Картина была удостоена Государственной премии СССР... Позже вы сняли фильм "Мальчики" по Достоевскому. Можно ли провести параллели между этими лентами, найти точки соприкосновения?
— Вначале мы написали сценарий "Мальчиков". Но когда мы пришли в Госкино, главный редактор сказал, что на экране много Достоевского. Хватит, мол, Достоевского. Снимать, что ли, больше нечего? А когда, спрашиваю я, можно будет снимать Достоевского? И слышу: "Лет через десять приходите, а что у вас еще есть?" Есть, говорю, Шукшин... "Вот это хорошо". И папка с нашим сценарием захлопнулась.
Мы начали работу над "Праздниками детства", которые снимали на родине Шукшина — в Сростках. Места эти я знал хорошо, в свое время исходил вдоль и поперек. И как ни странно, но мы были на Алтае больше, чем сам Шукшин. И вот что еще хочу сказать: если бы не было снятых нами "Праздников детства", где показаны крестьянские мальчики времен детства Шукшина, то, наверное, не было бы и "Мальчиков" Достоевского, — фильма о городских мальчиках-гимназистах. Мы ведь поняли, что эти темы соприкасаются: Шукшин в Достоевском увидел то, чем сам занимался, а Достоевский занимался природой человека, исходя из заповедей Христа.
— Юрий Валентинович, предчувствовал ли Шукшин свою смерть?
— Вопрос сложный. После смерти Шукшина вышла книга "Нравственность есть правда", где приведены рабочие записи Василия Макаровича. Он откровенно пишет: "Ничего, болезнь не так уж и страшит: какое-то время можно будет еще идти на карачках". Но после этого он не только не щадит, а, наоборот, изматывает себя работой, спешит, как будто заранее знает — жить остается не так уж и много, совсем мало. Или такая рабочая запись: "Когда буду помирать..." — и здесь думает о смерти. И к спиртному не прикасался. Но все же порой эмоциональное перенапряжение пытался заглушить стаканом вина. Наутро же он чувствовал себя виноватым. Тихо ходил по комнате. Босиком. Домашние спрашивали: "Ты что так ходишь?" И тогда начинались необъяснимые минуты: он начинал работать. Писал втайне. Мы мало знали, о чем он пишет.
Да, было время, когда Василий пил. Но предчувствуя, что жизнь кончается, а он не успел сделать что-то важное, значительное, и к тому же нервы на исходе, он бросил пить... В своих рабочих тетрадях писал: "Сердце мясом приросло к жизни. Тяжко, больно уходить..." Видно, предчувствовал, что стоит на краю могилы...
— Юрий Валентинович, вашу бывшую квартиру на Комсомольском проспекте называли кто в шутку, кто всерьез гостиницей "Алтай", так как там побывало много родных, знакомых, земляков Шукшина, и все они получили радушный прием хозяев. Жил у вас и Шукшин в особо тяжкую годину своей нелегкой жизни. И он нашел теплый приют для своей исстрадавшейся души. Знаю, что были у вас домашние "Огоньки", на которые спешили Кира Муратова, Людмила Гурченко, Николай Губенко, Геннадий Шпаликов, Андрей Тарковский, а Владимир Высоцкий у вас даже гитару оставил. Каждый же, кто побывал в вашем "Алтае", оставил, думаю, частицу своего сердца гостеприимным хозяевам. А что оставил вам Шукшин?
Самая дорогая для нас с Ренитой Андреевной реликвия — его книги с автографами. К сожалению, у нас осталась только одна, вторую кто-то "зачитал". Остался сборник "Земляки". На книге сделана надпись: "Рените и Юре Григорьевым — на память о всем добром, хорошем. Март. 1971 год. В. Шукшин. Москва"... По-моему, очень интересные автографы Шукшина сохранились у его сродного брата — художника из Новосибирска Ивана Петровича Попова и у старшей дочери Макарыча — Кати Шукшиной. Попробуй их раздобыть, в них много личного, шукшинского...
У ШОЛОХОВА
Пребывание в Сростках, встречи, беседы, споры с земляками писателя натолкнули меня на мысль — поехать в Вешенскую и попытаться встретиться с Шолоховым. И вот я с моим другом А. Шкуратовым на исконной земле донского казачества в Вешках (так любил говорить автор "Тихого Дона"). Люди, близко знавшие Шукшина, рассказывали, что Василий Макарович ехал к Шолохову с мечтой поговорить с автором "Тихого Дона" один на один. Шукшин как бы искал у Шолохова отцовского благословения и поддержки. У Василия Макаровича не все ладилось с фильмом "Степан Разин". Запустить его в производство мешали чиновничьи преграды, и Шолохов мог помочь Шукшину, но, к сожалению, на разговор один на один Шолохов не пошел. И вновь неразгаданный вопрос: почему?