А сколько произведений уже утрачено — бесследно или беспамятно? И сколько — вместе с их авторами? Высокооплачиваемая в валюте клоунада "демписателей”, "демхудожников", "деммузыкантов" и т.д. идет на фоне невидимого крематория, в котором сжигаются украденные у народа произведения культуры. С выбитой из-под ног почвой, с утраченной Родиной (с большой буквы), мы зато получили во владение единственно возможное сегодня и в вечности Отечество — Отечество Слова.
4. ОТЕЧЕСТВО СЛОВА
С чего начинается Родина? Этот вопрос из песни к популярному в 60-е годы кинофильму тоже (скрыто, поскольку раньше такой вопрос даже возникнуть не мог) знаменовал собой появление сердечной пустоты там, где должна пребывать любовь к Родине, Отечеству, Отчизне. Тогда же появилось и было воспето понятие "малой родины", противопоставленное не только и не столько "космополитическому интернационализму", но прежде всего — Родине "большой". Откуда и произросли феномены современной нашей "демократии", а равно "сепаратизма" и "регионализма", политически разодравших и продолжающих раздирать Отечество (в "национальных" республиках эти явления удачно совместились). Именно от умаления нашей любви к Родине произошло и длится умаление самой Родины.
То, что происходит с Россией в ХХ веке, просто не укладывается у людей Запада в голове. По их мнению, все это — показатель неполноценности, инстинктивной тяги к смерти и саморазрушению, а мы, русские, кажемся им кем-то вроде леммингов, бросающихся в море, или китов, бросающихся на берег. Иными словами — животными, "непредсказуемой биомассой", чье поведение в принципе не поддается рациональному объяснению. Но непрерывная русская трагедия войн и миграций, распада форм государственной и норм общественной жизни не может быть только торжествующим проявлением сил хаоса и зла. 200-летие со дня рождения Пушкина еще раз напомнило всем нам: и верующим, и неверующим,— о великой тайне русского Пути.
Ее, благодаря Пушкину, смогли предчувствовать в русской литературе и Лермонтов ("Люблю Отчизну я, но странною любовью…"), и Гоголь ("Русь, куда несешься ты?"), и Тургенев ("Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык…"), и Тютчев ("В Россию можно только верить…"). Но ее не смогли уловить в сети рациональных терминов, а потому не сумели опошлить ни "западники", ни "славянофилы", ни их наследники по партийной линии.
Именно явлением Пушкина была впервые обозначена в России ее великая тайна, ее немыслимо долгий, тяжкий и кровавый переход из Отечества Земли в Отечество Слова,— переход, начатый задолго до XIX века, еще "реформами" Ивана Грозного, разделившего "мать-сыру землю" на "земщину" и "опричнину". Сталинская индустриализация через три с половиной века лишь довершила отрыв русского человека от русской земли, окончательно расторгла кровно-родственную связь между ними.
Сегодня нас объединяет не общее государство, не общая земля, не общая экономика, не общая история и не общая вера. Нас объединяет даже не общий язык, тем более — не общая литература. То, что нас объединяет — общая надежда все-таки обрести Отечество Слова: надежда, немыслимая без общего государства, без общей земли, общей экономики, общей истории, общей веры, общего языка (в том числе, и особенно — без посредства "святой русской литературы", предметом которой, собственно, и является Слово).
Тем, кто хранит эту надежду в себе, нельзя не осмотреться вокруг, чтобы понять, что происходит сегодня с русским словом и русским языком, какие пространства и возможности движения открыты перед ними, а какие — утрачены навсегда или временно закрыты.
5. СЛОВО КАК ЦИТАТА
В попытке художественного творчества любой автор стремится выйти за пределы форм и объектов, уже созданных его предшественниками,— но тем самым только наращивает тяготеющую массу культуры. Искусство все чаще оказывается неспособ- ным преодолеть собственные границы, оно проваливается в самое себя, коллапсирует, подобно "черной дыре" ("черному квадрату" Малевича?).
Отчаяние художника: "Всё найдено, всё сказано, всё сделано",— находит разрешение в спасительном: "Но не всё осмыслено!". Переосмысление накопленного запаса культуры необходимо требует ее "инвентаризации". Литературные произведения наполняются цитатами, аллюзиями, контаминациями, коннотациями — и сопряжение их порождает семантику, не идентичную классическим образцам-первоисточникам. Например: