И вот, вместо того, чтобы противостоять этой мерзости и пошлятине, многие наши люди кинулись …гордиться. Да! Мы такие! Мы бухаем и будем бухать! Да, мы непознаваемые да с раздольною душой. Вприсядку — на обломках. Маргинальное — чудесно. Прекрасное Далёко — пошло бы оно лесом! Доходит до полного юродства — мы, мол, выиграли войну у железных немецких колонн, воевавших "по линеечке", ибо …рушим любые правила. Потому и знамя над Рейхстагом. То есть не храбрость и не святой фанатизм и даже не Т-34 — лучший танк столетия, а … иррациональность, как базис. Вам не стыдно так думать?
Популярный сатирик из года в год стряпает номера с припевом: "Глупые американцы не понимают, что можно…" и далее идёт какая-нибудь несусветная дурь или мелкая уголовщина. Публика — веселится и ликует. В новостях постоянно мелькают описания дикарских поступков — вот кто-то рулил в новогоднюю ночь по льду в трусах, а вот пацаны тормознули автобус и поехали кататься. В социальных сетях — случаи из жизни: праздновали, поссорился, выкинули с третьего этажа, потом — славно пили с санитарами в больнице. Меня не это поражает. А комментарии граждан: "Ёлки-палки! Эту страну не победить! Мы можем выпить шесть литров и упасть с двадцати метров!" Именно — победить. На раз-два. Общество, которое считает частью своего менталитета бессмысленную лихость и алкоголизм, не может противостоять никакой заразе и никакому вторжению. Оно просто не заметит, допивая шестой литр с санитаром.
Наш символ — не дырявый валенок, а начищенный сапог или балетная туфелька. Наши победы — это не разрушение прусской тактики, а — своя тактика — не менее чёткая и продуманная. Ватник — это одежда войны и труда, а не что-то там из подворотни. Вера и Космос. Крым и Сибирь. Спорт и наука. А пьяненькое бормотание на печи оставьте себе, господа русофобы.
Не надо лгать!
Не надо лгать!
Владимир Бушин
Общество
о ценностях реальных и мнимых
Как известно, Нобелевский комитет всегда присуждает свою премию тем русским или русскоязычным писателям, которые, мягко выражаясь, пребывают в более или менее остром конфликте с властью. Единственное исключение — с 25-летним опозданием премия Михаилу Шолохову: "За художественную силу и честность…" Шолохов потребовался Комитету просто для спасения своей собственной "честности" после ряда уж таких лауреатов…
В только что ушедшем году премию дали белоруске Светлане Алексиевич, пишущей на русском. Ну, это уж полная девальвация премии. Сопоставьте — сия дама и хотя бы Бунин. Он, конечно, тоже отменный антисоветчик. Почитайте хотя бы, что он писал в дневнике во время войны. Но, все же, большой писатель…
Впрочем, хотелось бы вот о чём…
Ликуйте, православные! Торжествуй народ российский от Владивостока до Калининграда!.. Перед Новым годом, 15 декабря, в день своего столетия в столицу нашей родины, как новогодний подарок Европы городу герою, прибыла баронесса фон Дрейер Ирина Владимировна, дочь генерал-майора фон Дрейера. Этого генерала, как пишут газеты, генерал Деникин по подозрению в шпионаже не принял в Добровольческую армию. Но как бы то ни было, а в 1920 году Деникин под ударами Первой Конной армии фельдфебеля Буденного бежал во Францию, и вскоре там, во Франции, оказался и Дрейер.
По случаю долгожданного возвращения баронессы предполагался фейерверк, салют — 30 залпов из 224 орудий и бесплатная раздача бутылочек пепси и ватрушек у памятников Николаю Второму, Столыпину и Иосифу Бродскому. Однако почему-то ничего не состоялось, только пепси, и то не бесплатно.
Может быть, потому не состоялось, что кто-то вспомнил, что ведь ещё в 1987 году при Ельцине вернулась из той же прекрасной Франции почти в том же возрасте, что нынешняя баронесса, опять Ирина, но Владимировна — писательница Одоевцева. Она прожила в Ленинграде три года и почила в Бозе. После смерти был издан увесистый том её воспоминаний "На берегах Невы. На берегах Сены", давно вышедший во Франции. Анна Ахматова очень неласково отзывалась об этих воспоминаниях. Одоевцева — писательница довольно миниатюрная, однако же, видела Блока, слушала Есенина, была женой поэта-антисоветчика Георгия Иванова, за ней ухлестывал Гумилев. Но, опять же — а кто за Алексиевич? Чья она жена или вдова? Мне вообще трудно представить её в этой роли.