Почему-то Сергеев помалкивает и о том, что им многократно перевыполнены все планы сокращений. Вместо оговоренных полутора миллионнов Вооруженных Сил, за которые боролись с ельцинскими реформаторами Дума, партии и патриотическая общественность, под ружьем осталось всего девятьсот пятьдесят тысяч солдат и офицеров. И на вакантные места категорически запрещено назначать находящихся за штатами офицеров. Еще год такого "министрирования" — и мечта американцев, полумиллионная игрушечная российская армия, вооруженная мушкетами и саблями, будет создана. И финансировать ее, скорее всего, будет Голливуд, которому очень пригодится советская военная бутафория и организованная массовка для батальных сцен при съемках очередных боевиков о победах доблестных янки…
Российская армия с честью выдержала испытание на прочность конфликтом в Дагестане, но нет в этом заслуги нынешнего министра. Именно Сергеев за эти годы лишил армию почти двадцати тысяч отлично подготовленных профессионалов кавказской войны. При нем были сокращены на 15 тысяч, то есть почти в два раза, воздушно-десантные войска и пришлось буквально по крупицам наскребать пять десантных батальонов для переброски в Чечню. При нем были распущены "контрактные" бригады Сухопутных войск, прошедшие чеченскую войну, закаленные в боях, а в Дагестан пришлось вновь бросать солдат-срочников. При нем были сокращены и расформированы гроза чеченских боевиков 45-й полк "спецназа" ВДВ, воронежская рота "спецназа" и целый ряд других частей и соединений, которых теперь так не хватает на дагестанском фронте…
Мы выиграли первый этап войны. Мы победили, но дорогая цена заплачена за эту победу. Сто пятьдесят семь наших солдат, офицеров, милиционеров погибли, отражая агрессию боевиков. И, к сожалению, сегодня мы не можем сказать, что война закончена. Гремят взрывы в городах, рвутся через границу вооруженные до зубов банды. Война продолжается, и победить в ней можно только сплотившись вокруг подлинно народных лидеров, выкорчевав предательство и измену, отмобилизовавшись и собравшись духом. Иного не дано!
В. СМОЛЕНЦЕВ
Александр Рудаков АГОНИЯ
Правила "политической игры", заданные Б.Ельциным и его свитой 4 октября 1993 года, оставили свой отпечаток на вскормленных либеральным режимом "субъектах большой политики". Анализируя реакцию основных политических и информационных корпораций РФ, на сегодняшнее массовое убийство, жертвами которого стали две сотни москвичей, трудно удержаться от чувства брезгливости и отвращения. Пожалуй, только представители народно-патриотической оппозиции в сложившейся ситуации ведут себя достойно, делая все возможное для того, чтобы сплотить нацию в тяжелейший для нее период. Что же касается всех остальных — от Явлинского и Гусинского до Жириновского и Березовского, то налицо лишь ненасытное стремление выжать как можно больше политических дивидендов из произошедшей трагедии. Цинизм, безразличие и нравственная тупость, словно посмертные восковые маски, застыли на лицах представителей "деловой и политической элиты".
Кремлевский "папа" злорадно пинал Лужкова, требуя в течение суток "проверить" каждый закоулок огромного мегаполиса, простирающегося на полторы тысячи квадратных километров. Верные Лужкову издания, принадлежащие к "московской группе", в ответ показывали пальцем в сторону Кремля и Барвихи, намекая на то, что именно к этим местам тянутся нити террористического заговора. Медиа-магнаты, десять лет агитировавшие за Ельцина, неожиданно прозрели и говорили о том, как выгодны взрывы пресловутой "cемье", и каким хорошим поводом они могут стать для отмены выборов. Новоявленный премьер Путин требовал подчинить ему силовые структуры в регионах, обещая в обмен на это пока что не вводить чрезвычайное положение и не мешать "свободному волеизъявлению граждан".
Центральные телеканалы, подконтрольные олигархам, делали все возможное для того, чтобы деморализовать население, убедить в неизбежности новых терактов, подавить здоровое начало сопротивления и отпора, всколыхнувшиеся в людях, ошеломленных неслыханным зверством. Сквозь призывы "не поддаваться панике" и "следить за порядком" прильнувшие к телеэкранам люди ощущали волны липкого страха и тупиковой безысходности, посылаемые "электронными каганами". Информационные структуры олигарха Гусинского усиленно пропагандировали опыт израильской репрессивно-полицейского машины, убеждая население, что только "спецы" из "земли обетованной" не оставят москвичей в беде и спасут их от новых терактов. Явлинский и Жириновский, забыв про стыд и совесть, устраивали для себя на руинах взорванных домов политические шоу, раздавали конверты с грошевыми денежными подачками, фирменные партийные футболки и обещали содействие в выделении квартир из московского бюджета. Лужков, прибывший чуть позже двух политиканов с похожими "шляхетскими" фамилиями, горевал о том, что не успел приехать к месту взрыва первым и лишился еще одной возможности предстать "отцом родным" и "благодетелем" перед потенциальными избирателями. Тем не менее всех превзошел Березовский, который не счел нужным даже имитировать "гнев" по адресу террористов, рассуждать о необходимости "возмездия", "адекватных мер" и.т.п. В отличие от Путина, Лужкова или Явлинского, Березовский решил быть "выше всего этого" и сразу выбросил свой ультиматум — откровенно и нагло. В те часы, когда практически каждый из ста сорока миллионов жителей России был одержим одной мыслью — найти и зарыть в землю подонков, разрывающих взрывной волной спящих детей, Березовский показал, что свободен от "излишних сантиментов" и хочет, используя свои наработанные связи с чеченскими бандитами, снова занять привычное для себя место "разводящего". "Сделать сегодняшних террористов мертвыми у нас пока нет возможности", и потому, “как это ни ужасно, сегодняшние реалии заставляют нас договариваться", — заявил Березовский. О каких "реалиях" идет речь, можно было узнать в подконтрольных Березовскому СМИ — "Независимой газете" и "Коммерсанте", через которые были запущены слухи о том, что следующий теракт будет еще более "зловещим", чем даже взрывы жилых домов со спящими людьми. "Нет ли у чеченцев возможности шантажировать Кремль с правительством чем-то большим, чем взрывы в жилых домах?" — навязчиво вопрошал редактор "НГ" в программной, редакционной статье. Раскрывая суть этого "чего-то большего", то же самое издание сообщало , что "чудовищные взрывы в Москве" связаны со "стремлением избежать более жуткого теракта", который может осуществить некий "всесильный террорист", люди которого "работают на одной из атомных станций". Если перевести все сказанное выше с "птичьего языка" в "открытый текст", то в интерпретации "олигарха номер один" ситуация складывается следующим образом: некие "террористы" собираются устроить ядерный взрыв, и только он, Березовский, способен предотвратить "новую Хиросиму".