Беседовали Олег ПУЛЕМЕТОВ, Андрей СМИРНОВ
“ХОБГОБЛИН”
Наряду с богатыми и крупными фирмами в России существуют и небольшие лейблы, выпускающие незави-симые группы, по тем или иным причинам, не вписывающиеся в “прокрустово ложе” отечественного шоу-бизнеса. Ведущее место среди них занимает появившийся в 1997 году лейбл “Хобгоблин”. Вниманию читателей предлагается беседа с идейным руководителем “Хобгоблина” Константином.
Вопрос. Как и почему возник лейбл?
Ответ. Сначала существовал склад по торговле атрибутикой: майки, косухи, железо — все для того, чтобы металлист или панк мог соответствующим образом одеться. Через 2 года мы решили расширить род деятельности и сделали кассетный склад. А если имеешь кассетный склад, то грех не выпускать музыку. Тем более, что со многими музыкантами мы были знакомы, кому-то раньше оказывали спонсорскую поддержку. К тому же было видно, что ребятам надоело выпускать самодельные тиражи, а крупные фирмы их сторонились. Или наоборот, некоторые музыканты отвергали предложения подобных фирм, желая оставаться независимыми. И у нас появилась идея делать малые тиражи для групп, которые неприемлемы для богатых лейблов. На данный момент выпущено 72 группы, и я надеюсь этим не ограничиться.
Вопрос. Нетрудно заметить, что “Хобгоблин” ориентируется на так называемую экстремальную музыку. В связи с чем был сделан такой выбор?
Ответ. Во-первых, подобная музыка пользуется спросом, особенно в провинции, а мы, в основном, работаем на регионы. Люди из Хабаровска, Петропавловска-Камчатского, Нарьян-Мара и других городов звонят, просят отечественную альтернативу, иначе у них все ограничивается местными группами. “Хобгоблин” распространяют главным образом питерские и московские команды, которые за Уралом неизвестны.
Во-вторых, хотелось бы, чтобы у нас слушали не только “Сплин” и ему подобных и чтобы каждый мог донести свое “я” если не на CD, то хотя бы на кассетах. Часто бывает, что человек, приходящий на склад и заглядывающий в каталог, теряется, ибо видит наряду с тремя-четырьмя известными именами массу неизвестных названий. Как правило, это наши отечественные коллективы, самобытные и интересные, но закрытые для широкой публики.
Кстати, были случаи, когда такие кассеты наших команд, особенно англоязычных, конфисковывались как нелегальный Запад разного рода инспекциями. Люди очень удивлялись, когда узнавали, что изымали кассеты русских металлических команд из Белгорода или Мурманска.
Хотя сейчас мы стараемся в основном выпускать русскоязычную музыку, потому что это интереснее. Люди, поющие на английском, практически наверняка подражают каким-либо западным группам. Потом я не думаю, что хотя бы 10% слушателей могут понять текст. Тексты же групп, поющих на русском, ко всему прочему еще несут смысловую нагрузку, пытаются что-то донести до слушателя.
И наконец, если мы начинали работать с металлическими, то сейчас мы больше ориентируемся на панк, на музыку протеста. (А панки в России поют по-русски.) Правда, у нас есть и коммерческий проект — “Король и шут”. Благодаря ему мы можем существовать.
Вопрос. Панк сейчас актуален?
Ответ. Панк сейчас, среди этой разрухи, наиболее актуален. Панк то, что сейчас нужно нашим людям. Западный панк — протест против пап-мам, буржуазного строя, но протест во многом наигранный (хотя есть, конечно, исключения). Русский же панк, особенно сибирский, идет из глубины, выражает настроение среды. Можно сказать, что на Западе играют в панков, а у нас живут этим.
Вопрос. Как бы ты оценил сейчас ситуацию в музыкальном бизнесе?
Ответ. Бизнес развивается очень активно. Появились конторы, грамотно раскручивающие новые имена Сейчас можно раскрутить кого угодно — любовницу, знакомых, дочь, и это будет продаваться огромными тиражами. Но меня подобное особенно не волнует. То, чем мы занимаемся для шоу-бизнеса, категорически не годится. Наша продукция не коммерческая по своей сути.
Вопрос. И традиционный вопрос: какие планы у лейбла? Что выйдет в ближайшее время?