ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ Красной Цивилизации стал настоящей машиной времени, изменяющей параметры пространства планеты и человеческого бытия. Он знал, как влияет сезон дождей на подъем воды в бассейне Амазонии, сколько солдат способна поставить под ружье Аргентина, по каким караванным путям перемещаются отряды бедуинов и в каких колодцах Аравии, на какой глубине находится вода. Генштаб знал каждого американского летчика по тембру голоса, знал особенности разлива стали в Руре. Советский Генштаб все больше приближался к вершине самоорганизующейся системы — планетарному управлению — и был готов принять этот груз на себя потому, что знал о планете все, что на тот момент накопило человечество. В конце 80-х мы стояли на пороге создания совершенно нового типа оружия — организационного, которое, оперируя системами представлений о человеке и цивилизации, было способно без применения обычных вооружений фундаментально менять пути развития целых народов и континентов.
Такая система не могла быть уничтожена извне. Не было и не могло быть противника, способного в открытом бою победить Красную Цивилизацию. Она была убита в спину, преданная безумным и жалким правителем…
…Я шагаю гулкими коридорами Генерального штаба. Мало что сегодня напоминает о том великом Красном Генштабе, который жил в недрах этого здания всего восемь лет назад. Скрипит рассохшийся от времени паркет. Дочерна затерта некогда алая ковровая дорожка. Закрыты и опечатаны многие двери. Но где-то там за ними, в сейфах и шкафах, хранятся реликвии великого прошлого — папки с проектами новых космических блоков, тома отчетов экспедиций по Тибету и Андам, расчеты по строительству новой северной базы подлодок.
Молчат коридоры, молчат папки. Молчат, как зерна. И в этом великом молчании Генерального штаба идет невидимая, но непрерывная работа. И чьи-то руки бережно стирают с папок пыль, иногда открывают — и кто-то вчитывается в желтеющие от времени страницы, что-то помечает на их полях. Может быть, это новые данные со спутников, может, уточнения расчетов. Кто знает. Они не говорят. Эти люди не снимают погон из-за того, что месяцами не платят зарплату, не уезжают на соросовские стипендии оживлять замороженные темы где-нибудь под Бостоном или Лос-Анджелесом. Они верят. Верят в то, что настанет такой день, когда эти папки будут вновь раскрыты, вновь оживут экраны замурованных КП, на замороженных стройплощадках и в лабораториях станет многолюдно. Они верят в то, что будущее России лежит на этих полках и в этих сейфах. И это будущее будет обязательно востребовано. Ради этого они живут и служат. И так будет!
Дмитрий Аграновский КОММУНА МОЛОДАЯ
КОГДА Я ВСТУПАЛ В КПРФ, для меня не было вопроса — почему именно в эту партию? А куда же еще? Все остальные партии — либо отростки "партии власти", не несущие в себе никакой альтернативы режиму, либо кружки по интересам, которые ввиду своей малочисленности не представляют для него реальной угрозы.
Если в России и появилось за последние годы что-то положительное, так это как раз КПРФ — народная, демократическая форма самоорганизации людей, стоящая не на деньгах и круговой поруке, а на том, что за Державу обидно. КПРФ действительно олицетворяет борьбу народа с антинародным режимом (даже если многие простые люди, "зазомбированные" телевидением, этого не понимают). Мы, коммунисты, попадаем в органы власти всех уровней не в результате закулисных торгов, а в открытой и жестокой борьбе на выборах, мы овладели избирательными технологиями, мы научились защищать себя, используя судебную систему, мы научились работать с прессой — короче говоря, именно мы больше, чем кто бы то ни было, используем те самые демократические и правовые механизмы, о которых так любят распинаться "демократы".
А главное — КПРФ по сути своей идеологии несет в себе альтернативу "новому мировому порядку". На КПРФ, на коммунистов с надеждой смотрят лучшие люди не только в стране, но и в мире. Не случайно по всемирному опросу Би-Би-Си о самых выдающихся мыслителях второго тысячелетия первое место занял Карл Маркс, а по опросу среди российской молодежи на первое место вышла идея социальной справедливости.
Вряд ли можно встретить человека, который был бы доволен сегодняшней жизнью. Тем не менее, несмотря на то, что жизнь в стране за последние четыре года, с прошлых выборов, стала намного хуже, популярность КПРФ растет слабо.