"Завтра". Были ли личности, кто символизировал тогда для вас этот город?
Е.С. Я была знакома с какими-то необыкновенными, очень интересными обитателями города. Среди моих знакомых были люди, которые помнили революции, им было в то время лет по 10-17. Я разговаривала с ними, вернее, не разговаривала, а слушала их рассказы, личные впечатления. И эти рассказы чудесным образом связывались, переплетались для меня с городом. И еще я любила и люблю Анну Андреевну Ахматову. Как образ, как явление. Я узнала ее поэзию в 10 лет абсолютно таинственным образом. И вот эти стихи Ахматовой оказывались для меня узнаванием, слушанием города. Город Ахматовой был для меня особенным городом. А совершенно потрясающий звон питерских трамваев звучал отголоском музыки Шостаковича.
"Завтра". Вам нравилась авангардная в ту пору музыка Шостаковича?
Е.С. Шостакович гениален. Гениальность можно назвать как угодно. Можно сказать, что он авангарден, а я бы сказала, что он - классичен. Шостакович гениален, потому что он слышал Вселенную. Вы знаете, его музыка - это какое-то собеседование такой простоты, такой открытости. Он прост, он по-настоящему прям.
"Завтра". Евгения, тем более загадочным становится: Шостакович, Ахматова, фортепиано и вдруг ваш интерес к русской народной песне.
Е.С. Я услышала по радио Ольгу Сергееву, крестьянскую певицу. И как-то всё перевернулось. Как будто бы я перенеслась на другую планету. Как будто бы никогда до того не слышала никакой музыки. Как будто бы до того никогда не слышала никаких голосов. Как будто бы вообще впервые узнала, что такое пение. Это было моим вторым рождением для мира, для красоты, для пения. Для всего.
"Завтра". Какая она была, Ольга Сергеева?
Е.С. Она была очень умная женщина. Мудрая, талантливая, необыкновенно одаренная и голосом, но главное - сердечностью. Не случайно голос Ольги Сергеевой звучит в картине Тарковского "Ностальгия". Не случайно Тарковский выбрал именно её голос, а не чей-либо ещё. Ольга Сергеева пела трепетом сердца. Звучал трепет ее сердца. Высочайшая вибрация сердца, высочайшие колебания сердца на грани слёз и в то же время радости. Её пение было как жертва. Эта жертвенность в голосе, эта не боязнь перейти, как будто за черту жизни, ощущалась невероятно. Она отдавала себя каждому слову, звуку, который она извлекала, чувству, которое она переживала. Это было такое высокое служение. По-настоящему исполненная русская народна песня. Я такого просто не встречала. Я настолько глубоко полюбила то, что Ольга Сергеева делала, что ни секунды не сомневаясь, пошла за её песней.
"Завтра". Что был за мир, в котором Ольга Сергеева жила?
Е.С. Она жила в деревне Церковище Усвятского района Псковской области. Это древнейшее поселение. Река Усвяча упоминается впервые в летописях VIII-IX веков. Такие исконные псковские земли. Церковище находится под Великими Луками в сторону Белоруссии. Есть разные варианты деревень, Церковище - это настоящая деревня. Там Ольгу Сергееву знали, говорили о ней "наша певунья". Люди не могли не чувствовать в ней красоту, её одаренность. Ольгу Сергееву приглашали петь на свадьбы. Жила в небольшом доме, работала на масловом комбинате, в деревне была маслобойня. Потом в столовой работала, я не знаю кем. Наверное, надо было спросить, но мне это было совершенно не интересно, потому что мне казалось, что она в другом мире живет. И мне хотелось в этот мир. Я сидела, слушала и через её голос пыталась уйти куда-то туда, откуда она пела.
"Завтра". Ольга Сергеева поставила вам голос?
Е.С. Она дала мне какой-то ключ, который открывал мне все двери. Не сразу. Я много пела. Я слушала и овладевала её приемами. Ольга Сергеева очень много для меня сделала. Она мое сердце настроила. Именно так. Она научила мое сердце трепетать, научила его гореть, а не сгорать в песне. Сиять научила пением. Я пытаюсь подобрать какие-то точные слова, но это не так легко. Она научила меня брать ту высокую, во внутреннем смысле, ноту. Научила такой "высокой высоте", что навсегда стала моим обязательством.