Ч. Но он же депутат, дело не имеет перспективы. А надо бы, надо! Ух, как надо. Но подумаем еще. Может быть, найдем другой вариант. Сказал же президент: “Мы смахнем Рохлина!”
С. Конечно, надо! Чтобы другие задумались...”
Примерно такой был разговорчик. Тот, кто желает получить о нем более ясное и полное представление, может обратиться к “Новой газете” за 28 сентября прошлого года.
После его публикации, а также после того, как А.Минкин ярко осветил известное “дело писателей-хапуг”, прозаик Чубайс и поэт Бойко, оба русскоязычные, подали на журналиста в суд: он, дескать, лишил нас чести и надругался над нашим достоинством. Суд тщательно искал их честь, старался нащупать их достоинство, но, увы, не обнаружил. К тому же Чубайс клятвенно обещал президенту, что 95% гонорара-взятки отдаст детям-сиротам, но, по обыкновению, обманул и обожаемого президента, и бедных сирот. Словом, в суде истцы получили полный отлуп.
А тем временем Собчак, как видно, не поверив все-таки, что ситуация под контролем и что его не могут продать за 3 процента подлинной стоимости, рванул в Париж писать великую книгу о Сталине. Там он узнал, что в отношении генерала Рохлина, которого так жаждал засудить, нашли более эффективное средство, чтобы другие задумались...
И вот теперь А.Минкин рассказывает в “Новой газете” за 25-31 октября.
Недавно раздается у него телефонный звонок:
— Это депутат Госдумы Нарусова Людмила Борисовна, 1950-х годов рождения. Вы называете моего мужа, бедного пенсионера Собчака, преступником. Предлагаю вам явиться и представить документы...
Минкин положил трубку.
Через месяц опять звонок:
— Это Нарусова, 1950-х годов рождения, жена бедного пенсионера Собчака, получающего пенсию 480 рублей. Я член Комитета Думы по делам женщин и семьи. К нам поступило заявление, что вы похитили ребенка. Мне поручено разобраться. Давайте встретимся в китайском ресторане “Ли Ли Вонг”. Вы любите китайскую кухню? Я обожаю рагу из собачатины...
На этот раз Минкин трубку не бросил и не послал жену бедного пенсионера куда подальше, например, на Тайвань. Дело в том, что у него семейная драма. Разошелся с женой, она забрала маленького сынишку, Александр Викторович пытался как-то уладить проблему, получить возможность видеться с мальчиком, но жена препятствовала. Тогда человек решился на отчаянный шаг — пришел к жене, когда ее не было дома, и увел сына. Но он дал возможность матери видеться с ребенком. Тянется судебное дело... И вот — приглашение от супруги Собчака на собачатину. Минкин — калач тертый. Он позвонил Ли Ли Вонгу и спросил, сколько у него стоит обед. Оказалось, сто долларов с рыла. О-го-го... У журналиста таких денег нет, а обедать за счет жены бедного пенсионера, получающего в месяц 480 рублей, то есть примерно столько долларов, сколько принято в этом ресторане давать гардеробщику, он не пожелал. Есть основание полагать, что было у него при этом еще и некоторое опасение. Помните “Моцарта и Сальери”? — “Последний дар моей Изоры... Переходи сегодня в чашу дружбы...” Или в собачье рагу...
Как бы то ни было, а Минкин позвонил жене пенсионера и сказал, что лучше встретиться в Думе.
— Ах, как жаль, как жаль!.. Отцвели уж давно хризантемы в саду... Хорошо. Жду вас в кабинете номер 1510. Мы поговорим по душам...
Минкин направил стопы в Думу, надеясь побеседовать наедине с сильно очаровательной женщиной, известной в стране под именем Дама в тюрбане, и что он видит! “Прихожу, — говорит, а там, кроме Нарусовой, ее муж по фамилии Собчак”.
— Как рад вас видеть! Как счастлив познакомиться! — воскликнул носитель этой фамилии. — Вы — большой талант! Знаменитость! Хочется сказать о вас словами Ленина о Толстом: “Какой матерый человечище! Кого рядом с ним можно поставить в Европе? Некого!” Я ознакомился с вашей драмой. Ребенок у вас, а мать хочет его отсудить. Так? Вот вам совет — ха-ха! — старого юридического прохиндея: не ходите в суд, как я не ходил на тринадцать вызовов, затягивайте дело, ссылайтесь на болезнь...