Флот надежно обеспечивал наши морские перевозки, бесстрашно действовал на коммуникациях врага. По достоверным, подтвержденным двусторонним (нашим и противника) данным, Германия и ее союзники от воздействия Советского Военно-Морского Флота потеряли 708 кораблей и вспомогательных судов и 791 транспорт. Свыше полумиллиона военных моряков героически сражались с врагом на суше. Они защищали Москву, Сталинград, Кавказ, города, ставшие потом героями, — Одессу, Севастополь, Керчь, Новороссийск, Ленинград. Вместе с другими воинами моряки оставили свои росписи на стенах рейхстага. Люди в полосатых тельняшках, черных бушлатах и бескозырках презирали опасность и смерть, были грозой для фашистов.
И вот после Победы над фашистской Германией, после участия в Ялтинской и Потсдамской конференциях Н.Г.Кузнецов летом 1945 года отправился на дальний Восток, чтобы договориться с главнокомандующим войсками на Дальнем Востоке Маршалом Советского Союза А.М.Василевским о взаимодействии с Сухопутными войсками Тихоокеанского флота и Амурской Краснознаменной флотилии. В пути он узнал, что 6 августа американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Ознакомившись с обстановкой на флоте и флотилии, Н.Г.Кузнецов провел несколько дней в Чите у А.М.Василевского, затем вместе с ним вылетел в штаб 1-го Дальневосточного фронта, а потом во Владивосток.
Как впоследствии вспоминал Н.Г.Кузнецов, судьбе было угодно, в силу ряда обстоятельств объективных причин, то “поднимать меня высоко, то кидать вниз и принуждать начинать службу сначала. Доказательством этого является буквально уникальное изменение в моих званиях. За все годы службы я был дважды контр-адмиралом, трижды вице-адмиралом, носил четыре звезды на погонах адмирала флота и дважды имел самое высшее воинское звание на флоте — Адмирал Флота Советского Союза”.
Одним из таких крутых поворотов был в 1948 году суд чести, потом Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством генерал-полковника юстиции Ульриха. Дело слушалось 2 февраля 1948 года в закрытом судебном заседании без участия обвинения и защиты, без вызова свидетелей. Цвет советского Военно-Морского Флота — четыре адмирала, оказались на скамье подсудимых. Николай Герасимович Кузнецов, Лев Михайлович Галлер, Владимир Антонович Алафузов и Георгий Андреевич Степанов понесли суровые наказания. В ночь на 3 февраля 1948 года был оглашен приговор. Алафузова и Степанова приговорили к 10 годам лишения свободы каждого, Галлера — к четырем годам. Кузнецова “освободили” от суда, но предложили снизить в воинском звании до контр-адмирала. В том же году он был снят с должности Наркома ВМФ и назначен заместителем главнокомандующего войсками Дальнего Востока по военно-морским силам.
Адмиралов обвиняли в том, что они передали англичанам и американцам чертежи высотной и парашютной торпеды, карты двух островов и южного побережья Камчатки. Однако чертежи этой торпеды, принятой на вооружение еще в довоенном 1938 году, в войну не были секретными, а карту Камчатки можно было купить в книжном киоске. Об этом прекрасно знали организаторы судилища над четырьмя адмиралами...
Что же произошло?
ОДНАЖДЫ, ВЕСЕННИМ ДНЕМ 1946 года, в кабинете наркома ВМФ зазвенел кремлевский телефон. Николай Герасимович снял трубку и услышал глуховатый голос Сталина.
— Надо разделить Балтийский флот на два, — произнес вождь со знакомым заметным грузинским акцентом.
Предложение было неожиданным, однако Николай Герасимович мысленно сразу же оценил его как нецелесообразное. Но сразу возражать не стал и ответил:
— Разрешите подумать, товарищ Сталин.
Раздались короткие гудки. Ничего не сказав, Сталин положил трубку. В то время Н.Г.Кузнецов еще не догадывался, что “быть грозе”.
А она надвигалась. Недовольство Сталина обошлось дорого. Он поручил А.И.Микояну, в то время заместителю председателя Совмина СССР, переговорить по вопросу раздела Балтийского флота с адмиралом И.С.Исаковым. Казалось, Исаков, разбирающийся во флотских делах, поддержит Кузнецова. Но этого не случилось. Узнав позицию Сталина, Исаков, не раздумывая, поспешил согласиться с мнением Сталина, о чем и сказал Микояну.