А теперь обратимся к судьбе партии власти (черномырдинской НДР) и патриотических партий. В 1995 году НДР получило 10,1% голосов, а патриоты — 20,5%. Через четыре года у НДР осталось всего лишь 1,2% избирателей, а у патриотов — 6,9%. В сумме они потеряли (8,9+13,6) 22,5%. И едва ли можно сомневаться, что именно их бывшие сторонники проголосовали за "Единство—Медведя", набравшего 23,3% — то есть всего на 0,8% больше, чем потеряли эти партии. Почти 9/10 электората НДР закономерно отдали голоса новой партии власти, поддержанной новым главой правительства (выше шла речь о людях, которые всегда голосуют за власть)., а 2/3 патриотов исходили из того, как Путин повел дело на Кавказе, решительно отвергая к тому же попытки западного вмешательства.
Таким образом, заявления о том, что успех "Единства—Медведя" свидетельствует о правом, прозападном повороте значительной части населения России,— совершенно не соответствует реальному положению вещей. На деле прозападные партии потеряли, в сравнении с 1995 годом, больше трети своего электората, проголосовавшей, очевидно, за более или менее "патриотических" центристов.
Для полноты картины стоит добавить, что 4% голосов набрали радикальные левые партии ("Трудовая Россия" и другие), что, вместе с перечисленными выше составляет 94,7% голосов; еще 3,3% избирателей были "против всех", и 2% бюллетеней признаны недействительными.
Но вернемся к "Единству—Медведю". Как можно считать его избирателей правыми, если они голосовали за эмблему того самого русского медведя, страх перед которым является на Западе основой для русофобии: вот, дескать, лежит-лежит он в своей берлоге, а если проснется, то что делать — никто не знает. Весь страх перед Россией сосредоточен в этом архетипе. Люди голосовали за этого медведя, и, кстати, за борца Карелина, девятикратного чемпиона мира по классической, или как теперь говорят, греко-римской борьбе, которого включили вторым номером федерального списка именно для представительства идеи "медведя". И люди голосовали именно за это.
Повторю, я вовсе не утверждаю, что действия Путина и его команды будут соответствовать такому "медвежьему русскому духу", но игра с символами никогда не остается без последствий. В уже упомянутой своей программной статье, довольно противоречивой, Путин тем не менее говорит то, чего ни один из "правых" и "либералов" произнести не мог: "Россия не скоро станет, если вообще станет, вторым изданием, скажем, США". Я не думаю, чтобы Гайдар или Чубайс когда-нибудь рискнули бы такое повторить.
Надо сказать, что начиная с 1990 года нам представили так называемую западную цивилизацию в качестве уже воплощенного коммунизма. Просто слово "коммунизм" заменили на "цивилизованный мир". Представьте, если бы при партийной власти какой-нибудь крамольный руководитель высказался в том духе, что Россия не скоро станет, если вообще станет коммунистической страной, где "от каждого по способностям, каждому — по потребностям"... Кстати, именно в таком виде нам изображают "западную цивилизацию": вот, дескать, работай по способностям, а потом приходи в супермаркет, где все, что хочешь, для тебя приготовлено...
И еще одна характерная вещь: зачем-то, я не совсем понимаю, какие тут скрытые мотивы были, Путин не просто сообщил о том, что за 90-е годы у нас в два раза снизился ВВП, но и подчеркнул, что сейчас ВВП Китая в пять раз больше нашего. Это несмотря на то, кстати, что в КНР, при всех инвестициях Запада, строй понятно какой, никто там ничего особенно с 1949 года не менял. И почему-то Путин счел необходимым сказать следующее: что мы не можем жить без коллективизма, мы не можем жить без сильной государственной власти. Причем он связывает с этим нашу историческую и культурную традицию и говорит, что, по крайней мере сейчас, ситуация требует от государства большей степени воздействия на экономические и социальные процессы.
Корр. Тогда почему люди голосовали не за компартию Зюганова, а за "Единство" Путина?
В.К. Видимо, по тем же самым причинам, по которым они голосовали и в противоположном смысле. Есть идеи, и есть история их реализации. Есть церковь, и есть инквизиция. КПРФ сохранила название коммунистической партии — и тем приняла на себя не только наработанный за долгие годы политический капитал, но и долги, и потери, связанные с этим капиталом. Их не так просто снять, да и отделить от капитала чрезвычайно сложно.
Очень много говорилось о том, что за коммунистов голосуют в основном люди пожилого возраста, что идеи коммунистов непривлекательны для молодежи, а потому со временем эта политическая сила сама собой уйдет в небытие. Но что получилось на самом деле? 20 миллионов человек, в основном пожилого возраста, среди которых, по всем расчетам, было много сторонников КПРФ, за последнее десятилетие умерли, а голосов коммунисты собирают с каждыми выборами все больше. Это значит, что их электорат молодеет, и отрицать такой сдвиг нельзя.