Вообще, чем дольше наблюдаешь за судьбами генералов первой "ельцинской" когорты, тем больше видишь, как действительно клятвопреступление уродует и калечит людей. В кого превратились, а точнее, переродились Грачев и Кобец, Ерин и Лебедь, Руцкой и десятки других, присягнувших ельцинскому режиму командующих и командармов? В пародию на офицеров, молодящихся, животастых, плешивых "плейбоев", в полукриминальных бизнесменов, в мелких провинциальных царьков. Их время ушло. И ушло навсегда. И Куликов — "герой" этого самого ушедшего времени.
Сегодня историю России делают другие люди. Люди с крепким хребтами, жесткие, волевые. Не боящиеся ответственности и не заискивающие перед властью. Сегодня время Квашнина и Казанцева, Трошева и Шаманова, Макарова и Юрьева. Это герои нашего времени!
Владислав ШУРЫГИН
Специальное предложение: jnj смеси 8 на сайте компании Medis Group.
Владислав Шурыгин КТО УБЬЕТ БАБИЦКОГО?
История с обменом корреспондента радио "Свобода" Андрея Бабицкого на пленных солдат на какое-то время стала темой номер один в сообщениях либеральных СМИ. И основная идея этой PR-компании — безнравственность власти, которая фактически "отдала" некому полевому командиру российского гражданина в обмен на двух пленных солдат. Причем не просто "гражданина", а оппозиционного журналиста, чьи репортажи из Грозного с позиций боевиков шли в полный разрез с официальной пропагандой.
Здесь и "исследование" видеозаписи обмена, где Бабицкий стоит в окружении вооруженной охраны, и комментарии замшелого правозащитника, который еще на прошлой войне заслужил ненависть армии за свою агитацию окруженных в Грозном наших подразделений сдаваться в плен, где пленным после ухода "правозащитника" отрезали головы, и мудрствования "независимого" адвоката на темы правовых полей и того, как надо правильно вести войну.
Напомню предысторию. Корреспондент "Свободы" Бабицкий в течение нескольких месяцев работал на стороне чеченских боевиков, поставляя информацию для ряда западных агентств, занимаясь фото- и видеосъемкой войны с чеченской стороны. Претензии военных к Бабицкому возникли уже давно. Ведь именно Бабицким был озвучен целый ряд новостей, которые впоследствии оказались ни чем иным, как дезинформацией от чеченских спецслужб. Многие материалы Бабицкого шли в прямое противоречие с данными, которые предоставлялись федеральными властями. Во многих репортажах содержалась резкая критика действий Российской армии в Чечне. Так что конфликт Бабицкого и федеральной власти сложился уже достаточно давно, но заполучить его в свои руки власти удалось только в середине января, когда Бабицкий решил покинуть фактически обреченный Грозный.
С этого момента в телеэфире и на страницах многих газет стала раскручиваться мыльная драма с названием "Страсти по Бабицкому". В комментариях и репортажах опальный корреспондент "Свободы" был очень скоро возведен в ранг "узника совести", а его деятельность стала чуть ли не образцом "независимой журналистики".
Как журналист, прошедший 11 войн, я смею утверждать, что "независимость" журналиста на фронте — понятие чисто условное и зависящее от многих обстоятельств. Определенную независимость может соблюсти на войне иностранец, который рассматривается воюющими сторонами как чужак и потому не является объектом воздействия или пристального интереса. И то после тщательной проверки на предмет принадлежности к вражеским и любым другим спецслужбам. Но даже он, находясь под бомбами другой стороны, чаще всего начинает ассоциировать себя с теми, у кого находится. О независимости можно говорить и тогда, когда корреспондент находится вне полосы боевых действий, а лишь эпизодически появляется в фронтовой зоне, освещая конфликт как бы со стороны. Но ни о какой независимости не может идти речи, если журналист работает непосредственно в полосе боевых действий. И причин тому несколько.
Во-первых, сама обстановка исключает это. В полосе боевых действий невозможно самостоятельное свободное передвижение. Любой неизвестный человек здесь является просто мишенью, которую сначала поразят и лишь потом выяснят, кто это был и откуда. Поэтому работа в зоне боев возможна только в сопровождении одного, а чаще целой группы прикрытия представителей стороны, занимающей здесь позиции. Эта аксиома.