У нас есть миссия
Однако сегодня в ходе кампаний по информационному влиянию пользователям "подсовываются" уже "правильные" сюжеты даже в играх. Об этом пишет Томас Чатфилд в работе "FUN Inc. Why games are the 21st century"s most serious business" (2010) ("ФАН инкорпорейтед. Почему игры - самый серьезный бизнес XXI века) Так, например, в Нью-Йорке с 2004 года функционирует организация "Games for Change", которая продвигает компьютерные игры как инструмент для повышения политической и социальной активности населения. Ее руководитель, некая Сьюзан Сеггерман, объясняет, что такие игры идут дальше понятия "fun", они вовлекают, давая баланс вызова и получаемой награды ("chellenge and reward"), и обучают. Пример деятельности "Games for Change" - игра "Darfur is Dying", где игрок должен играть за персонаж из числа беженцев, повстанцев, который скрывается или спасает свою семью от проправительственной милиции. Для усиления эффекта в игре используются документальные видеовставки войны и массовых убийств в Судане. Принципиально важно то, что США в реальном Дарфуре поддерживают сторону африканских повстанцев, добиваясь смещения суданского правительства. Игрок не знает ситуации с конкуренцией между США и другими государствами за суданские нефтяные месторождения, не знает истории конфликта, его позиция заранее "задана". Тот факт, что со стороны правительственных войск действительно имели место массовые убийства мирного населения, делает его позицию морально оправданной. Создатели игры гордятся, что сподвигли многих игроков по всему миру вступить в реальные гуманитарные организации, поддерживающие дарфурских повстанцев.
Эффект того, что все прогрессивное основано на принципах сетевого сотрудничества, создают и личности-герои передовой ИТ-отрасли. Славой Жижек называет их: руководство Google, IBM, Intel, eBay, - "либеральными коммунистами". Главное в их идеологии - это быть "smart": "умным", "расторопным". "Быть расторопным означает быть динамичным и номадичным - быть против централизованной бюрократии; верить в диалог и кооперацию - типа против центральной власти; в гибкость - типа против однообразной работы; культуру и знание - типа против индустриального производства; в спонтанное взаимодействие и аутопойезис - типа против застылой иерархии". Жижек мастерски показывает, что такие прекраснодушные инициативы как благотворительность, борьба с бедностью, фонды в защиту экологии, социальная ответственность и борьба за равные права для всех прекрасно сочетается с выводом производств в страны третьего мира, где труд происходит в нечеловеческих условиях. А главное - и это роднит идеологию "умной отрасли" со всей виртуальной коллаборативностью - вместо системных решений, выявляющих, в чем источник проблемы и какова стратегия реальных изменений, предлагаются широкие одноразовые жесты. Вместо изменения положения бедствующих стран там проводятся красивые акции по борьбе с голодом и дискриминацией. Так же и сетевая активность часто оказывается одноразовым флэш-мобом.
Кто не с нами, тот против нас
В-третьих, интернет-коммуникация часто провоцирует агрессию, которая не проявилась бы так в реальной жизни.
Виртуальные сообщества создают иллюзию родства, восприятие партнеров, как находящихся в одной лодке, "нас" в отличие от "них". В реальной жизни человеку не нужно постоянно проводить такую границу, тогда как, присоединяясь к любой виртуальной группе, он сразу же оказывается в ситуации такого противостояния: есть "мы" - я и мои друзья, мой круг, а есть "они" - остальные. И вот этот эффект легко переносится, как мы теперь видим, и в реальность.
Нетрудно заметить, что общение в виртуальной среде гораздо более агрессивно, чем в реальности. Очевидно, первая причина этого - анонимность и удаленность виртуального общения. Ответственность является исключительно добровольным выбором, но далеко не все считают нужным установить для себя какие-то правила. Вербальная агрессия часто носит лавинообразный характер - представим типичную ситуацию "интернет-троллинга" - в реальности собеседники не могли бы долго продолжать такой разговор: либо кто-то из них сдержался бы, либо отказался общаться дальше, либо ситуация прямого оскорбления вызвала уже невербальную реакцию, а какие-то действия. В Сети же агрессивные дискуссии двух или нескольких участников могут длиться бесконечно, заодно поднимая общий градус напряженности для остальных, даже просто читающих. Недаром именно комментарии к опубликованным текстам сейчас считаются важной частью привлекательности ресурса - чем больше там яростных споров и конфликтов, тем выше рейтинги посещаемости. В итоге куда бы интернет-пользователь ни пришел, почти всюду он видит жесткое разделение на некие непримиримые группы, между которыми постоянно идет агрессивное выяснение отношений. Что создает иллюзию, что и в реальной жизни всё вокруг, того и гляди, "взорвётся", что общество наполнено ненавистью.