Но приезжавшие из икорных походов хвастали дорогими обновками, денежными суммами, покупали на материке квартиры, машины, обстановку. Неудачники жестоко высмеивались. Умные люди, уже тогда поняв, куда дует ветер, спешно продавали квартиры, набивали контейнеры рыбой и икрой, сверху заваливая деликатный товар домашней мебелью, спешно уплывали на материк. Вонь от гниющих рыбьих куч производила впечатление смерти и разложения острова.
Одномоментно произошло резкое расслоение курильчан на богатых и нищих, а также тонкого промежуточного слоя, ставшего обслугой власть и деньги имущих. Практически ничего не создавалось. Все мечтали об одном — хапнуть икры и денег за путину, а потом сбежать, и побыстрее, из этих Богом забытых мест. Стремительно ветшали деревянные жилые здания и корпуса цехов, появлялись первые перебои с деньгами и электроэнергией. А в Японию устремлялась делегация за делегацией.
После дикого мрачного Итурупа залитая светом и перечеркнутая бетонными, отлично сработанными автострадами Япония, с ее роскошными отелями и лопающимися от изобилия любых товаров магазинами, казалась наивным курильчанам землей обетованной. Зазвучали первые голоса о присоединении Южных Курил к Японии, и резко увеличилось количество безработных. Все предприятия, кроме рыбодобывающих и рыбоперерабатывающих, почили в бозе, быстро и безболезненно. Упования на добрых и щедрых японцев оказались столь же несостоятельными, сколь и упования на родное российское правительство, гоняющее в Японию официальные делегации и скромно помалкивающее о результатах поездок.
Япония, круглосуточно держащая в прибрежных водах Курил целую армаду рыбопромысловых судов, вычищала с методичностью свирепого хищника территориальные воды России от любой живности и даже растительности. Резко сократились уловы гребешка и палтуса в прилегающих водах Курил. Легкие пластиковые шхуны южного соседа растягивали многокилометровые невода-убийцы, преграждая подход к берегам островов косякам ценной красной рыбы. Быстроходные, оборудованные по последнему слову техники пиратские суда под японским флагом вносили и вносят солидную долю в годовой национальный валовый доход своей страны. На протяжении десятилетий японские рыбаки безнаказанно подходили к курильским берегам, высаживались на сушу и устраивали дикие оргии, оставляя после себя пирамиды пустых бутылок из-под виски и сакэ, а также горы пустых консервных банок. Зато у себя на родине японцы очень аккуратные и бережливые люди. Они тщательно смотрят за каждым камешком, ручейком, рыбкой. И попробуйте суньтесь в прибрежные воды Японии — мигом появится отлично вооруженное судно береговой охраны и минимум пара вертолетов. У нас же, пользуясь ситуацией, они гребут все, что плохо лежит.
Японские делегации, регулярно высаживаясь на Итурупе, аккуратно снимают на видео- и фотопленку черные, покосившиеся дома, хмурых, вечно озабоченных курильчан, разрушенные свои кладбища, попрошайничающих курильских детей и местных алкашей, которых, вопреки всему, становилось все больше и больше. Жить в чистом доме у богатого соседа бедному человеку можно только в качестве распоследнего слуги. Иной расклад попросту невозможен. Ибо человек, который не может навести порядок в собственном доме добровольно, станет наводить его в доме соседа принудительно. Японцам нужны Курилы и абсолютно не нужны курильчане. Они охотно бросают бедствующим соседям продуктовые посылки и топливо, чтобы те не передохли от голода и холода. Спешно уезжали военные с островов, пользуясь моментом, набивали икрой контейнеры. Они уезжали, бросая здания, зияющие черными провалами вместо оконных рам, ржавую технику, изгаженные участки местности, отравленные химикатами речки. Ценовые ножницы Гайдара уничтожили и без того негустые сбережения курильчан. Начиналась эпоха черного беспредела. Резко сократились поставки на острова, а потом умерла государственная торговля, частные ларьки заняли место госучреждений, регулярно вздувая цены. Основная масса островитян оказалась за бортом жизни и с ненавистью смотрела на хорошо обеспеченных соседей, работающих рыбаками, в банках, в свите очередного мэра, ритмично отъезжающего в Японию с целью усваивания бесценного опыта построения демократического общества в отдельно взятой стране.
На браконьерство уже выходили все. Это был вопрос жизни и смерти. Рыбу черпали бреднями, сетями, глушили толом и тротилом, травили хлором, выдергивали острыми зубьями железных крючьев и тройников. Щедро лилась кровь, орошая берега речек. Рыбного пирога, конечно, не хватало на всех. В ход пошли доносы, взятки, шантаж. А на речки пошли ватаги из 10-15 крепких молодцов, вооруженных дубинами, обрезами охотничьих ружей, острыми, как бритва, ножами. Начали вспыхивать кровавые стычки на территории всего острова. Пролилась первая человеческая кровь. По речкам поплыли изуродованные трупы, впрочем, не всегда, как правило, трупы закапывали в диких непроходимых местах. И концы в воду. Пропал себе человек и пропал. Отряды хорошо вооруженных омоновцев и частной охраны взяли под жесткий контроль нерестовые речки и подходы к ним. Но грабеж не прекращался ни днем, ни ночью. Подходившие к курильским берегам ржавые суда с замазанными названиями и портами приписки расплачивались с рыбаками наличными или валютой, а те ночью вычищали ловушки неводов до стерильной пустоты. Безумие уже перекинулось на изрядно опустевшие поселки. Ряд кровавых драк и убийств шквалом пронесся по острову. Залив глаза фальсифицированной водкой, начали выяснять отношения соседи. Убийства входили в моду. Омоновцы пытались задержать браконьеров на нерестилище, но те, оказавшиеся офицерами еще не до конца разогнанного гарнизона, ответили бешеной автоматной стрельбой, уложили в воду бравых омоновцев и, забрав у тех оружие, документы и уже у кого-то конфискованную икру — 4 бочки, скрылись в неизвестном направлении. Люди, прожившие вместе несколько десятков лет, принялись грабить, воровать и убивать друг друга за деньги, за бутылку водки, за просто так. Взламывались частные дома и лавки, выносилось из них все ценное. Коммерсанты громко хвастали связями с именитыми бандитами. А начальство продолжало регулярно навещать Японию, отправлять контейнеры с икрой на материк, а люди сходили с ума и продолжали умирать.