Красное знамя — икона ХХ-го века. Оно "намолено" поколениями мучеников и праведников. Тех, кто сложил головы на полях сражений Великой Отечественной, кто погиб от голода и холода во время Блокады, тех, кто потом полетел в космос… Для них Красный стяг — икона. На него возлагались все надежды и чаяния. Ему, этому Знамени, приносились жертвы. Самые христианские из жертв, потому что это были добровольные жертвы свободных людей.
Красное — значит, красивое. В древних языках нет гласных букв. "КРС" — значит не только красивый и красный. "КРС" — это Крест Христов. Знамя ХРиСта — КРаСное. В ХХ веке Христос был красным. Не было ничего красивее в этом веке, чем Красное знамя... Красная Площадь, красные русские девицы и добрые молодцы под Красным Знаменем. Не было в этом веке ничего лучше. Не зря Знамя Победы проносится по славянским землям именно в Христову Пасху.
Красное знамя Победы — символ невиданного прежде в человеческой истории страдания. Жертва, принесенная СССР ради Победы, беспримерна. Страдание миллионов русских людей — это великая христианская жертва Руси в ХХ веке. За жертвой последовало Чудо. Чудом была Победа над страшным врагом. Сокрушение непобедимого Гитлера советскими полководцами и солдатами. Таинство этой Победы в красном полотнище, что было поднято над поверженным рейхстагом. Красное знамя стало Спасением не только для русских и для разоренной гитлеровцами Европы. Едва ли не три четверти мира под красным знаменем сражались за Добро против Зла. Под Красным Знаменем возродились в боях целые цивилизации. Под Красным Стягом обрели свободу Китай, Вьетнам, Северная Корея, множество других народов. Везде, где поднималось Красное Знамя, рождалась надежда и вера в Победу.
Красное Знамя не было посрамлено в прошедшем веке ни разу. Ни под Москвой, ни в Сталинграде, ни на Зеелах. Ни во Вьетнаме, ни в Афганистане, ни в Анголе. Таинство его непобедимой силы в жертве. Его сила берется из каждого русского поля, где лежат наши солдаты и офицеры. Из каждой русской школы, где дети поют советские боевые песни и мечтают быть похожими на своих дедов…
Мы прошли через предательство и унижение, убийства и мучения. Мы должны были забыть обо всем святом, но не забыли. Мы сохранили Красное Знамя Победы. Сохранить знамя — значит сохранить свою часть, соединение, армию. Сохранив, благодаря музею Вооруженных Сил Знамя Победы, мы сохранили Страну. Осталась Победа. Она, "как кость", — если верить бессмертному Шолохову, — "а мясо — нарастет"...
Опять будет Заря багровой, а свет души красным. И васнецовский витязь на распутье увидит за горизонтом красные огни. Это палят на ту сторону света русские Катюши. И Витязь знает: ему идти на всполохи этих огней. Там обретет он Сражение… Гибель в таком Сражении — не смерть, а Жизнь Вечная…
Вслушайся в это, русский юноша, почувствуй в этой фразе слезы мамы и наставления отца! После десятилетий бессилья ты вновь обретаешь силу, как Илья Муромец, некогда сошедший с печи и взявший в руку меч. Эту силу в тебя вдохнули старцы из Псковских Печор и верные долгу офицеры Генштаба. Подними меч, встань под красное знамя, расчерти пространство очередью. И ты увидишь, как расколются пустые черепа предателей, как заткнутся лживые глотки.
Война еще не окончена. Ни одна война на свете не заканчивается предательством. Твой бой впереди, впереди твоя Победа, впереди твой подвиг… Икона красного века вынесена, знамя поднято, Христос внимает тебе. Без твоей крови знамя не будет по-настоящему красным. Без твоей очереди из "калашникова" не будет победы.
Александр Брежнев
Владислав Шурыгин ШЕСТАЯ РОТА В НЕБЕ НАД РОССИЕЙ
Так уж вышло, что история России — это история военного подвига. Ни одно другое государство в мире не вынесло за свою историю столько войн, сколько довелось пережить России. Четыре мировых нашествия прокатились по нашей земле и, разбившись о стойкость русских, исчезли в безвестии. Хазарские полчища, монгольские орды, наполеоновские армии, германский вермахт. Все они искали мирового господства. У всех на пути к нему вставала Россия — Русь. И все они нашли смерть здесь.
Может быть, поэтому в русском характере столь сильно презрение к материальному миру, столь слаба тяга к комфорту, благоустроенности. Потому, что столетиями в кровь, в гены закладывалась готовность в любой момент взять оружие в руки и превратить свой дом в бастион, свой город в крепость и, не щадя ничего, драться на его руинах до последнего воина. А тем, кто чудом выжил, спасся, уйти в леса, в болота. И в землянках начинать все заново.