У Лихачева брат Игоря, Всеволод — буй тур, в объяснительном переводе "буйный тур". Но по-брянски буй — большой, могучий. Когда автор "Слова" подчеркивает его отвагу, то дважды называет "яр туре". По телосложению Всеволод — настоящий богатырь.
Не гнушаясь выдумкой, Лихачев без стеснения вводит в заблуждение читателей. Игорь, прятавшийся от погони в прибрежных зарослях, благодарит Донец за то, что "стрежаше (стерег) его гоголем на воде, чаицами на струях (на стремнинах), чрьнядьми на ветрах". Как и Лихачев, его предшественники не понимали диалектизма "чаицы". Думали, что это "чайки". Удивлялись, как чайки стерегли покой Игоря на стремнинах, на быстром течении, когда они и плавать не умеют.
Некоторые предлагали перестановку: "чернядями на струях, чайкими на ветрах". Ошибка простительная, старались соблюсти истину. Лихачев беззастенчиво пишет: "Чайки... очень пугливы и издали замечают приближение человека". А Брем называет чайку полудомашней птицей. Она совершенно не боится человека. Ворует рыбу из ведерка зазевавшегося удильщика, идет за плугом, выклевывая червячков.
Чтобы усилить правдоподобие своей выдумки, Лихачев в древнерусском тексте вместо "чаицы" пишет "чайцы", прекрасно зная, что буква "й" появилась на шесть веков позже. Но "чаица" по-брянски — "чибис". Очень бдительная птица. А. Брем замечает, что "осторожность чибиса делает ему честь, но огорчает охотника".
Я осветил лишь мелкие лукавства академика. Есть грехи и покрупнее.
У добросовестно учившихся в 8-м классе отложилась в памяти первая фраза "Слова": "Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о пълку Игореве, Игоря Святъславлича". И перевод Лихачева: "Не пристало ли нам, братья, начать старыми словами печальные повести о походе Игоревом, Игоря Святославича?" Фраза и перевод неверны. Переписчик пропустил в оригинале прямое дополнение. Лихачев в переводе допустил произвол.
Для восстановления грамматического и смыслового порядка в предложении, открывающем поэму, надо было вернуть на место пропущенное прямое дополнение. Что начать: слово, песнь, повесть? К счастью, в следующем предложении имеется подсказка-улика: "Начати же ся тъи песни по былинам сего времени, а не по замышлению Бояню". Какой "той песни"? А что называлось в первом предложении. Итак: "Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий песнь о пълку Игореве, Игоря Святъславлича".
Лихачев особо не мудрствовал. Нет прямого дополнения? Сделаем. Разрушил словосочетание "старыми словесы трудных повестий", оторвал "трудные повести", стоявшие в родительном падеже множественного числа, изменив падеж, превратив в прямое дополнение. Не решился заодно множественное число заменить на единственное. Упущение. И потонул в несуразностях. Сплошные казусы.
Первое. Автор об одном-единственном походе почему-то собирается сочинять несколько повестей. Хватило бы одной любого объема.
Второе. Удивляет выбор жанра. Дружинный певец не мог создавать плаксивые печальные повести. Попробовал бы он их исполнить своим боевым товарищам под переборы гуслей. Лихие рубаки, любители веселья, вина и женщин, его бы побили. У него героическая песнь.
Третье. Если автор твердо намерен петь по-новому, то зачем поминать ненужные ему "старые слова"? Тут явно что-то не так, и "старые словесы", яростно отвергаемые, имеют другое значение.
Четвертое. Почему предложение трактуется как вопросительное? Он не колеблется с выбором, автор "Слова". Опять невежество академика. Он считает частицу "ли" только вопросительной, она же в XII веке могла быть и утвердительной. Именно как "же" переводят ее в диалоге Игоря с Донцом (правда, бедовый Лихачев заменяет ее в оригинале на "ти"). Как "же" понял ее здесь Пушкин с его чутьем.
И, наконец, пятое. Совершающему подлоги Лихачеву не хватает мужества идти в них от конца, из-за чего он сразу же уличается. Не решился поменять в "повестях" неуместное после перелицовки фразы множественное число на единственное. Сделав предложение вопросительным, оставив отрицание "не", а оно ломает вопросительную интонацию. Всякий нормальный человек спросит без него: пристало ли, следует ли?
Вот сколько ляпсусов в одном первом предложении образцового текста Лихачева. Встав на неправедный путь приспособления текста к своему далеко не бесспорному пониманию, он вынужден и дальше совершать подлоги. Вторая фраза поэмы ясная, легкая для перевода, но, исказив первую, Лихачев не может нормально перевести и вторую.