Когда же стало окончательно ясно, что "мировая революция" не состоится, Сталин практически довел до конца свой "план автономизации", предоставив союзным республикам лишь ограниченное самоуправление. Еще более жестким был контроль за автономиями в составе РСФСР, которые в то время создавались даже для самых немногочисленных этнических групп.
Никто, пожалуй, лишь за исключением яростного идеолога белой идеи Ивана Ильина, не предполагал, что когда-нибудь прочерченные пунктиром линии границ между союзными (и автономными) республиками превратятся в границы между различными государствами и даже линии фронтов. Казалось, что Сталин, определивший знаменитые "три параметра союзной республики", главным из которых был выход к гос.границе СССР, предвидел любой вариант развития событий, так что даже в самом худшем случае жизнеспособности России ничего не угрожало.
Однако спустя тридцать пять лет страшный прогноз Ильина все-таки начал сбываться, когда администрация Горбачева взяла курс на демонтаж Российской Федерации. Под давлением Горбачева на пленумах ЦК КПСС были приняты решения о "повышении" статуса автономных республик до уровня союзных, после чего в 1990 году начался "парад суверенитетов". Этот курс был продолжен и Б.Ельциным, фактически согласившимся с предложениями Горбачева и пообещавшим автономиям даже больше, чем предлагал Горбачев (речь в Уфе с призывом "брать суверенитета, сколько можно переварить"). После уничтожения СССР угроза распада России приобрела вполне реальный характер. Фактически независимость провозгласили дудаевская Чечня, Татария, Башкирия, Калмыкия.
Глядя на демарши лидеров национальных автономий, ставку на сепаратизм начали делать и руководители русских регионов, например, Россель (идея введения Уральской республики с собственной валютой — уральским франком — и т.д). Федеративный договор 1992 года фактически закрепил конфедерализацию страны. После переворота в октябре 1993 года разрушительные тенденции еще больше усилились, когда с подачи главного идеолога разрушения российской государственности Шахрая был подписан "международно-правовой" договор с Шаймиевым, а позднее — и с Рахимовым. После выборов 1996 года Ельцин, обязанный своей победой т.н. "административному ресурсу" глав регионов, продолжил "раздавать суверенитеты".
Была развернута широкая кампания по подписанию так называемых договоров о распределении полномочий, наделявших губернаторов практически ничем не ограниченной властью. Итогом этой целенаправленной политики по развалу государства стал почти полный паралич органов федеральной власти на региональном уровне. На месте великой страны возникли 89 неуправляемых квазигосударств с собственными флагами, гербами, гимнами, собственными силовыми структурами и обособленной экономикой. По сути, во многих регионах возникла настоящая диктатура "всенародно избранных" губернаторов, базировавшаяся на симбиозе региональной администрации, силовых структур региона, подчиненных губернатору и организованной преступности. Примером " регионального государства" стала лужковская Москва, под которую создавались даже особая идеология "московского княжества".
К 1997 году стало ясно, что процесс конфедеративного дробления выходит из-под контроля и угрожает личной власти Ельцина и его приближенных. Однако Чубайс-Немцов, фактически возглавлявшие в то время правительство, собирались решить эту проблему путем еще большего дробления России — уже не на 89, а на 500-600(!) самостоятельных и полунезависимых анклавов. Этой цели была призвана служить чудовищная по своим возможным последствиям "реформа местного самоуправления", в рамках которой мэры крупных и средних городов получали практически суверенные права. Экспериментальным полигоном для такой политики стали Удмуртия и Приморье, где мэрам Ижевска и Владивостока была предоставлена массированная поддержка администрации Ельцина. Курировал проект "правая рука" Чубайса Максим Бойко. Важно отметить, что из мэров городов предполагалось создать "третью палату" российского парламента, совет мэров. По сути дела, речь шла о том, чтобы столкнуть Россию в дорюриковский период, отбросить ее на 1100 лет назад, когда на Руси вообще не было никаких институтов власти, кроме "местного самоуправления".