Знаменем можно сделать, что угодно, в том числе и староверие. Возможно всё, но при определённых условиях, обстоятельствах... Порой всеми забытый старец сидит в заросшей камышом деревне, о нём уже все забыли давно, питается он тем, что ему падает с неба раз в месяц. Он не знает ничего, не знает, кто такой Ельцин, Путин... ничего. Он просто сидит и повторяет: "Господи! Помилуй наш русский народ". И парадоксальным образом все получается... Возможно, это он и двигает мироздание... Все мистики говорят об этом, но все забывают, что ТАМ, в духовной сфере, всё намного проще, чем все эти многотомные труды, разглагольствования… ТАМ просто открывается свет, и открывается само чистое Бытие, и ТАМ человек может без конструирования абстрактных схем просто брать и делать…
г. Казань
певец дима билан 13
Н.В.Устрялов О РАЗУМЕ ПРАВА И ПРАВЕ ИСТОРИИ (фрагменты)
“Мировая история не может уйти в отставку ради юриспруденции”
Радбрух
Когда в моменты, подобные переживаемому ныне Россией и всем человечеством, слушаешь речи и читаешь статьи о спасительном значении права, неизменно ощущаешь величайшее несоответствие этих выступлений тому, что зовется "духом времени". Почтенные и сами по себе заслуживающие всяческого одобрения панегиристы правовых принципов в настоящее время удручающе напоминают тех полководцев, которые в разгар неудачного сражения начинают читать дрогнувшим солдатам лекции о пользе дисциплины. Или того брандмейстера, который в момент пожара внушает хозяевам горящего дома правила осторожного обращения с огнем.
Право — полезный, необходимый элемент в жизни народов, и глубоко ошибаются те, кто, подобно нашему Толстому, его недооценивают. Но в "критические" эпохи истории не оно движет миром. Оно безмолвствует в эти эпохи. Подобно статуе Свободы в дни Конвента, оно "задернуто священным покрывалом", и чувство такта должно подсказать его служителям, что этого покрывала до времени нельзя касаться.
Великие войны, великие народные движения всегда воодушевляются внеправовыми или сверхправовыми мотивами. Никогда их нельзя уложить в формальные рамки права. Подлинная сила, добиваясь своего признания, апеллирует прежде всего к самой себе: ее стремление не знает чуждых ее природе, принципиальных сдержек — "Non kennt kein Gebot" . Она сама — свой высший суд. Только тогда, когда закончена силовая переоценка ценностей, на историческую сцену возвращается право, чтобы регистрировать свершенные перемены и благотворно "регулировать прогресс"… до следующей капитальной переоценки.
Любопытно, что о "разуме государства" (raison d'Etat) говорят тогда, когда государственная власть нарушает право, учиняет "прорыв в праве", — 18 Брюмера Бонапарта, 3 июня Столыпина, применение "clausulae rebus sic stantibus" в международном праве, — вот логика государства, его "эссенция". И когда эта эссенция непосредственно становится "историческою плотью", мы имеем "новые рубежи", "новые этапы"…
…Идея должна быть активной и творческой. "Реальность чистого долга есть воплощение его в природе и чувственности" (Гегель) . Идея немощная и бессильная (только "релятивный принцип", только мыслимое "отнесение к ценности") не удовлетворяет конкретное сознание. … Одним из существенных элементов содержания идеи права должна быть признана ее связь с действительностью, с "реальным рядом". Отсюда уразумение сущности понятия права, отсюда же и точное определение границ (ограниченности) "правовой системы", условий возможности применения юридических принципов.
Если современная наука государственного права приходит к выводу, что само государство, как стихия власти, "неисчерпаемо в юридических категориях" (Дюги во Франции, Котляревский в России), то что же говорить о всемирной истории вообще? В рациональных юридических формулах не выразить ее сущности: — "под нею хаос шевелится", и этого хаоса не изжить вплоть до ее конца.
"Хлеба и зрелищ!" — издревле кричали народные толпы, ниспровергая принцип "законной преемственности" правовых установлений. "Да приидет Царствие Твое!" — восклицала Церковь на заре средних веков, ополчаясь против земного права. "Моя родина — выше всего!" — заявляет боевой национализм, загораясь безбрежным планом и разрывая договоры, как клочки бумажек. "Да здравствует мир и братство народов!" — провозглашает современный интернационал, объявляя все "старое право" сплошным "буржуазным предрассудком", подлежащим насильственному слому.