Еще нужны деньги на электроэнергию. У нас задолженность сейчас очень небольшая за энергию, но, тем не менее, электричество постоянно отключают. По 5-6 раз в сутки без предупреждения отключают свет. Бывает, по 10 часов в день некоторые хозяйства остаются без электричества. В начале августа была просто черная неделя. В самую страду хозяйства отключили от электроэнергии. На птицефабриках из-за этого погибло больше 220 тысяч голов птицы. Невозможно было напоить скот и организовать водоснабжение. Поэтому мы, целая группа депутатов, выступаем в Думе за возврат энергосистемы в руки государства, чтобы не допускать больше таких откровенных диверсий против народного хозяйства.
Оголтелые либералы упорно толкают Думу к принятию нового Земельного кодекса, разрешить куплю-продажу земли, организовать ее распродажу. Если это будет сделано, то Кубань рухнет. Землю перекупят турки, иранцы, кто угодно, там будут селиться тысячи иностранцев. Россия может потерять весь регион. Будет уничтожено и поголовье скота, и посевные площади. Восстановить все это нельзя за год-два. Мы сейчас одной из основных своих задач в Думе считаем недопущение принятия такого варианта Земельного кодекса.
Александр ГАМАНЕНКО, депутат по списку КПРФ в Кубанско-Донской группе
Бокалы: пивные бокалы, подарочные наборы бокалов 16 в подарок
Денис Тукмаков В СИДНЕЕ ПОБЕДИЛ СССР! (48 золотых олимпийских медалей завоевали атлеты, воспитанные советской спортивной школой)
"Олимпиада" — само слово сладко-сочное, солнечное, манящее, трубно-фанфарное, развевающее знаменами на жарком или ледяном ветру. Пробуя его на язык, сам будто превращаешься в олимпийца: вот ты стоишь перед стартом, облизывая губы, ничего не слышишь вокруг, бороздишь взглядом дорожку, затылком ощущаешь красочное месиво трибун, мозжечком помнишь свое каждое последующее движение, и лишь пытаешься унять глупое, неугомонное сердце. И вот старт — и ты уносишься вперед, и ты больше не человек, а часть воды или воздуха вокруг, раскручивающаяся пластинка моторной памяти. Время скомкалось, пространство впереди огромно, а сзади — пустота. Каждым мускулом ты пробиваешься к финишу, где сейчас наступит конец света, ты не чувствуешь тела и лишь отчаянно взываешь к воле, чтобы раскупорила потайные силы организма. Последние метры дистанции, истекающие секунды поединка — это происходит уже без тебя, сознание застилается потом, и краем глаза ты замечаешь, как твоя нога пересекает белую черту. Всё, дальше только радость. Дальше, если в тебе остались силы, — ты визжишь, обезумев и хохоча, а если не осталось — плачешь.
Это чувство можно постичь в один момент, где бы ты ни находился. И постигнув его, понимаешь, какое это счастье — Олимпиада.
…Ты сутулился на работе, каждый день допоздна, с перерывом на полдник, без просвета на праздник, — и вдруг в один день тебя встряхнуло всего, передернуло, будто от тока или испуга: "Олимпиада началась!" Это ты уловил дрожь планеты: на краю света, где-то в Австралии, тысячи ног самых лучших, сильных, ловких людей из всех стран мира сотрясали Землю; и теперь ты на своей работе больше не клерк и не помощник менеджера, а терпеливый умелый охотник, выжидающий дичь, стрелок, который обязательно дождется цели.
…Ты встречался с девушкой, одной из многих, все шло по налаженной программе, размеренно и скучно, — но в один миг тебя подбросило нечто, что сильнее страсти: "Олимпиада идет!" Важнейшее состязание живых существ на планете Земля, такое редкое, что за четыре года можешь жениться, состариться и умереть, не дождавшись следующих Игр; и ты вдруг целуешь ее иначе, с нежностью, будто в последний раз.
…Ты ехал ленивой дорогой где-то за городом, привычным маршрутом, ругая знакомые колдобины, — и здесь в тебе перехватило дух, словно на разгоне, когда нутром чуешь железный запах аварии и смерти: "Наши на Олимпиаде!" Мы — те, кого весь мир боязливо зовет, без различия народностей, просто "русскими", — мы побеждаем. И ты мчишься дальше, свободный и счастливый, не сбавляя скорости.