Выбрать главу

Поднимаешься на холм, наполовину срытый экскаваторами, бравшими камень на дробление. Только птички поют в карьере. Нет экскаватора. Да и всего остального оборудования тоже: дробилок, транспортеров, грохотов. Вырвано с корнем и спущено за копейки безработными. Даже фундаментные блоки вытащены из глуби земной и увезены расторопными мародерами в неизвестном направлении. Стоя над могильником, вспоминаем, что в Черни, как нигде поблизости, можно купить бетонные дорожные покрытия по очень низкой цене. Не поверите — по десять рублей за штуку. Подгоняйте грузовик. Мужички вам привезут еще тепленьких, только снятых с насыпи, с дороги, ведущей в поселок молокан. Разбирают дорогу, построенную Волковым, и продают. Ибо администрация в районе теперь исповедует бескорыстность, и вообще, легкое, охотничье отношение к жизни.

Едем на асфальтовый завод.

При Волкове весь район был покрыт внутрихозяйственными дорогами. Теперь их даже и не ремонтируют. Нечем. От асфальтового завода остался только бункер, полный палого березового листа. Подъездные железнодорожные пути заросли бурьяном. Ни к чему дороги в дальние поселения. Зачем суетиться и грудью вставать против запустения исконно русских земель, как делал Волков. Теперь в моде у районной администрации философское отношение к жизни. Сам живу в домишке-развалюшке (демонстративно затрапезный домик у Степанова), в пиджачке хожу с обтрепанными рукавами — любит под нос совать бабкам, прорывающимся к нему в кабинет за милостыней. И ничего. Главой стал! Заочный техникум закончил. (А кто не знает, как учились в таких техникумах, да еще заочно, директора ресторанов). В общем, не дергайтесь, мужики. Всем один конец — и хозяйственному Волкову, и мне, охотолюбивому.

К вопросу о философии. Какова теперь у нашей жизни мерка? Где она хороша и где плоха? А человека, ответственного за нее: хорош он или плох? Так получилось в нашей истории, что теперь самим наличием этой самой жизни все и измеряется. Где крутятся колеса, шестерни, валы, капиталы — там жизнь и хороша, там и начальник хороший. А где все стоит — наоборот.

А в Черни, как, впрочем, и во многих, еще далеких от Москвы наших землях, с подачи нового главы администрации жизнь продолжает измеряться по такому критерию: кто меньше принципами поступился, тот и хорош. Все ведь, мол, в партии состояли. По такому критерию Волков плох. А Степанов, естественно, должен считаться образцом районного вождя. Хотя он в смысле отступления от принципов такой же грешный, как и все остальные. Но об этом ниже.

А если уж о принципах, то в чем они? В том, что поля зарастают самосевом и превращаются в охотничьи угодья. В благо для зверья. И для "зверья" с автоматами и карабинами на вездеходах, против которого воевал когда-то Волков, будучи у власти в районе, и которые теперь вольно орудуют в этих диких прериях с разрешения главы администрации и при самом активном его участии.

Для справки. На личном счету охотника Степанова 700 кабанов и 250 убитых лосей! Какая кровища!

Не слишком ли это мало для главы района — умения обращаться с охотничьим ружьем. Но и в этом деле, несмотря на меткость стрельбы, Степанов дилетант-любитель. Району-то от его охотничьих талантов ни тепло, ни холодно. Вот если бы он был настоящим охотником-профессионалом, то он бы построил гостиницу, зазвал бы богатых, и мягко, и непринужденно на фоне среднерусских пейзажей заставил их раскошелиться в бюджет, тогда бы он хоть в своем любимом деле поднялся выше бытового уровня. Тогда бы его хоть нельзя было укорить за удовлетворение своей личной страсти за счет общенародной собственности — чернских лесов.

Тургенев с Толстым, конечно, тоже были охотниками, тоже зверье били в здешних краях, но они еще и романы писали, то есть вносили посильный вклад в национальную копилку. Так ведь они были — баре! А "бессребреникам"-то партийным сам Бог велел.

Припомнив Толстого и Тургенева, прервем на время экскурсию по раскопкам волковской цивилизации. Сменим опять легкий, а в чем-то и легковесный стиль путевого очерка на основательный, коим с успехом изъясняются деловые люди. Без цифр с фактами не обойтись в этой попытке оценить жизнь на куске русской земли, называемой Чернским районом.

К нам в редакцию пришло письмо, которое и позвало в дорогу, — из чернского акционерного общества "Бежин луг", крайне ненавистного как главе администрации Степанову, так и обслуживающему его, принципиальному партийцу, корреспонденту либеральных "Известий".