Такая богатая, жуткая и до боли актуальная тема русского бунта выродилась в нечто напоминающее видеопособие к школьному учебнику.
Создатели фильма, очевидно, ставили целью создать классическую романтическую мелодраму, для чего ясная, прозрачная пушкинская проза весьма подходит? Но при чем здесь русский бунт? Буквальное воспроизведение в фильме пушкинского сюжета требовало и названия, придуманного Пушкиным. К тому же старая сталинская экранизация с Шалевичем и Стриженовым, по известным причинам, находится вне конкуренции.
Увы, от просмотра фильма остались только "модный" Пугачев-Машков, который свирепо стрелял глазками, заставляя краснеть сидящих на первом ряду школьниц, Швабрин-Маковецкий, талантливо грызущий ногти, да молоденькая сладкая парочка (Машу и Гринева играют польские подростки Груцка и Домецкий), с трудом карабкающаяся на сеновал.
Малочисленные салават-юлаевские башкиры (их играли "импортные" казахи) запомнились своим старательным "гиканьем".
Малый, по голливудским меркам, бюджет этого фильма не есть причина его провала.
Разумеется, если бы во время съемок было сожжено несколько поселков, повешено пара-тройка глав администрации, а заодно взят и разграблен Оренбург, — бешеная мировая, а особливо внутрироссийская слава "Русскому бунту" была бы обеспечена. Но настоящее кино — это не только и не столько машина времени. Разумеется, сценарий картины не годится ни к черту. Над ним, говорят, трудились Желязников с Говорухиным. Но следует иметь в виду, что провал сценария — это провал и фильма в целом, а значит, режиссера, актеров и операторов.
В силу этого неплохой, говорят, актер Машков так и не смог “живьем сыграть” Емельяна Пугачева, а смог только изобразить его. "Дыры" закрывались батальными сценами, на которые, конечно же, не хватило денег (впрочем, хорошо, что не хватило — иначе получили бы второго "Сибирского цирюльника"). В конце концов из-за плохого сценария не вышло создать компактную “историческую” эпопею, на что Прошкин явно способен (он автор сериала “Михайло Ломоносов”). Когда смотришь такой фильм с таким названием, думаешь: "А ведь как бы могли сделать…" Но, впрочем, не могли. Тема бунта авторам фильма не близка. Хотя хорошее кино всегда в принципе есть бунт, пусть весьма осмысленный и продуманный, протекающий по законам искусства.
Что же касается бунта вообще, он "бессмысленен" лишь в том отношении, что он "иррационален", живет, как говорил старина Юнг, архетипами бессознательного, а вовсе не потому, что не имеет конкретных причин и цели, а участники его обречены на публичную порку. Так что, братцы, все еще впереди.
ТИТ
Михаил Мезенов ГРЕКО-АРМЯНСКАЯ АКАДЕМИЯ им. ЛУЖКОВА
Такое впечатление, что иные инициативы столичного начальства возникают в состоянии как бы угара. Что весьма импонирует многим и душит в зародыше саму мысль о злонамеренности московских чиновников. Действительно, факты таковы, что пошлая мыслишка о жульничестве, соблюдении чьих-то частных интересов — все это буквально тонет в потоках бешеной страсти, направленной на великое дело капитального строительства в охранных зонах старой Москвы. За этой необычайной активностью в деле стирания всех граней между старым и новым, между седым и лысым кроется некая душевная тайна.
Что далеко ходить. В двух минутах от Кремля старинный Заиконоспасский монастырь. Так вот, планы строить в этом месте армянский "бутик", который, по предварительным расчетам, "сожрет" две третьих монастырской территории, эти планы, на мой взгляд, не подтверждают и не опровергают малопроверенные слухи о мздоимстве, подкупах, царящих в мэрии, как и самого факта существования на этой грешной земле "кавказской мафии". И все же столь яркий случай свидетельствует о том, что люди, принимающие подобные решения, скорее являются истинными фанатиками своего дела. Масштаб и дерзость мероприятия таковы, что закрадывается мысль об особом мессианстве нынешнего состава правительства Москвы, мессианстве, которое выражено в призвании искоренить всякий намек на древнее происхождение нашей столицы. Судите сами: созданный еще Борисом Годуновым Заиконоспасский монастырь славен тем, что здесь располагалось самое старое высшее заведение Москвы, Славяно-греко-латинская академия. Эта альма матер отечественной науки упоминается во всех текстах, связанных с историей образования в России.