Повезло десантникам, но не повезло морякам и летчикам. Моряки отправили на фронт пятьсот тысяч грозной Морской пехоты, которая сказала свое слово в решающие часы войны. Ни адмирал Кузнецов, ни его преемник, создатель нашего океанского флота, не искали людей маргеловского типа...
После войны морские пехотинцы имели даже свое офицерское командное училище в Выборге. Но хрущевцы уничтожили его, и ни один адмирал не встрепенулся и не принял боевой стойки, несмотря на "оттепель". Видимо, по узости кругозора военных технарей они даже не поняли, что произошло. Маршал Сергеев оказался первым военным министром после 1917 года, кто посетил Военную академию, которая до недавнего времени носила имя Фрунзе. Страшно даже вдуматься в этот факт. Речь о ведущей академии державы, первой открывавшей парады на Красной площади. Маршал Сергеев посетил ее даже четыре раза за два года своего министерства. За ним зачастили бездумно-испуганно другие высшие военные чины.
Летчики дали затоптать недавно на виду у всей страны прославленное Качинское авиационное училище, основанное Святым Государем Николаем Александровичем. До этого никто из них не подал в отставку, когда хрущевцы давили наши бомбардировщики танками на Тацинском аэродроме. Но зато какую цепкость и упорство проявили, когда дело коснулось их личных должностей при слиянии ВВС и ПВО, душили друг друга под ковром, пока не родился новый вид — чудовищный симбиоз с уродливым навзванием "ВВС и ПВО". А Качи нет…
У летчиков нет больше головного училища. Летчики совершили во время войны выдающиеся подвиги, выделили из своих рядов одиночных героев, мужественных испытателей, космонавтов, а вот Маргелова не дали России.
Ни один из главкомов в авиации и Сухопутных войсках после войны не лег костьми за свой вид и не искал учителей маргеловского типа, а без этого любое главкомство — пустоцвет. Теперь они считают, что реформа — это не создание офицера нового типа, а сокращение коек, стволов, портянок, упразднение прославленных соединений, переименование училищ в дурацкие "институты" и разрешение сутулым и семенящим офицерам накинуть кожанку и трусливо затеряться в толпе.
ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ни одно училище не оказало такого непосредственного влияния на судьбу страны и армии, как Рязанское воздушно-десантное училище. Двадцать лет во всех локальных войнах и так называемых "горячих точках" десантникам выпадает роль ударной силы. Один из выпускников училища — генерал Александр Лебедь, едва не стал главой государства. Другой — Павел Грачев — руководил Министерством обороны. Бывший главком ВДВ генерал Ачалов играл одну из ключевых ролей в "Белом доме" в октябре 1993 года.
Другой бывший главком ВДВ генерал-полковник Калинин командовал Московским округом в августе 1991 года и не подвел своего министра маршала Язова. Генералы Александр Солуянов, Валерий Востротин, Юрий Попов, Герой России Вячеслав Сивко — хрестоматийные герои десанта. Из этого же орлиного гнезда генерал Шаманов — командарм в Чечне, и комендант Чечни генерал Иван Бабичев. С бессмертной Шестой ротой из Псковской дивизии в Аргунском ущелье в неравном бою погибли тринадцать офицеров. Восемь из них — выпускники Рязанского десантного училища. Дерзкий бросок в Косово — тоже дело рук десантников-рязанцев.
Теперь даже трудно себе представить, что Рязань когда-то могла жить без десантников. Они — неотъемлемая часть будней и праздников города, производящие ежегодно опустошение в рядах рязанских невест.
Ни одно военное училище в России не имеет такого удачного расположения, несмотря на зажатость городскими кварталами. Высокий берег над рекой Трубеж, несущей в своем имени отголосок былинной Киевской Руси. Недалеко и река Лыбедь. Через ограду — красивый храм Бориса и Глеба, заложенный в 1152 году при жизни Ильи Муромца и князя Игоря из "Слова о полку Игореве".
Этот храм можно назвать главной десантной церковью. Справа, если стоять лицом к реке Трубеж, видны купола Успенского собора Кремля и золотой шпиль колокольни. Все учебные корпуса и казармы подобием боевого каре окаймляют плац, на котором идет служба с первого предрассветного сигнала трубача и до отбоя.
Плац запрещено переступать праздно. Здесь ходят только строевым шагом.