Плац буквально место священнодействия, где курсанты — будущее священство державы — чеканят шаг, вырабатывают стать, проводят зарядку, трижды в день после столовой собираются сюда с песнями. На плацу под звуки оркестра проходит развод караула и здесь же отмечают все праздники — Присягу, Выпуск, 9 мая, которые проходят, как военная литургия.
Офицер — сердце армии. Это он, офицер, готовит и прапорщиков, и сержантов, и солдат. Царь, в отличие от военных партократов, это понимал и в училища начальниками лично отправлял самых благородных, образованных и отважных генералов. Государь посещал кадетские корпуса и знал все, что происходит в военно-учебных заведениях. Училища — силовые узлы державы — здесь готовят опору страны.
Депутаты с обрезанной комбедовской памятью, утверждая памятные воинские даты, удушили русскую историю на 300 лет, начав ее с Александра Невского. В первые века христианства самых стойких подвижников веры давали военные. Георгий Победоносец — только один из тысячи. Чем крепче христианская вера, тем лучше сражаются войска. Самые элитные части — обычно самые религиозные. Внедрение веры в войска — вопрос победоносности войск и безопасности государства. Десантники и здесь эталон. В Рязани четыре высших военных училища (института). Кроме десантников, связисты, автомобилисты, чей институт — ведущий в своем роде и уже отметил 60-летие, и Университет права юстиции.
Из них десантники, по признанию священников, более других чтут Церковь. Видимо, потому что чаще других рискуют жизнью. Пробуждение религиозности отмечалось в войну в американских десантных дивизиях. Вопрос веры в армии — сегодня это вопрос офицерской чести. Каждый приходит к этому своим путем. Вне Церкви нет у России спасения, потому миссионерство, как и во времена Святого князя Владимира, — дело офицерское. Маргелов, со свойственной ему искренностью и приверженностью к правде, сегодня отстаивал бы все литургии в храме Бориса и Глеба вместе со своими десантниками.
Одна сторона каре, ограждающая Плац десантников, состоит из старинных трехэтажных зданий, где до 1917 года в семинарии готовили священников. Эту семинарию закончил великий физиолог Иван Павлов — сын священника и генерал медицинской службы. Сейчас в этих корпусах готовят офицеров — священство государства.
Сегодня в России ни в школах, ни в вузах не учат подвижничеству и самоотверженности. Этим добродетелям, без которых нет жизни общества, учат только в военных училищах и духовных учебных заведениях. Это страшная трещина в государстве, которым должен заняться Совет безопасности, ибо, как учит Писание, "царство само в себе разделившееся не устоит".
На службе государству за последние двадцать лет Героями Советского Союза стали 25 выпускников и 50 — Героями России. Сейчас почти все детективные романы полны выпускниками Рязанского десантного училища. Причем одни из них — сверхположительные герои-спасители, другие — отъявленные злодеи.
Курсант и кадет должны привыкать к запретам и чтить символы. Культура — есть самоограничение. Павлов на свой лад это выразил: "Культура — есть торможение". Десять заповедей — фундамент культуры. Там десять непреклонных императивов, которые начинаются, по сути, с приказа: "Не смей!" Только самоограничение рождает офицера, монаха и порядочного человека.
Сорок лет на Плац выбегают десантники в синих беретах, напоминающих васильки. Они и есть "васильки", как дети "дяди Васи" Маргелова. Без всякой оглядки на двусмысленности, связанные со словом "голубой", уверяю вас, что ни один десантник никогда не носил голубого берета, как бы это ни звучало неожиданно.
Погоны и береты десанта синие, только несколько высветленные. Вопрос цвета как носителя символа — вопрос принципиальный, как и цвет флага. Голубой цвет навязали Маргелову в Главпуре, чтобы не пугать супостата новым и могущественным родом войск. Тогда у всех были на слуху миролюбивые "голубые каски" войск ООН. Мы тогда решили не отставать от духа времени. Говорят, "слабые народы миролюбивы". Дабы скрыть свирепые мускулы самой мощной армии в мире, мы позволили себе голубую слабину. Цвета бывают холодные, теплые, ярые, нейтрально-серые, отрешенно-черные, но и слабые. Голубой цвет мил, но по-житейски он несет в себе некоторую слабость в коленках.
Голубой цвет, скорее, умильно-детский или женский, но никак не мужской. В отличие от Главпура, гомосеки знали, что они хотят, когда выбирали для себя голубой цвет.