КОГДА РЕЧЬ О СЕГОДНЯШНИХ ДЕСАНТНИКАХ, разумно вести отсчет от афганского похода. За эти два десятилетия ряд десантников приобрели мировую известность. Это генералы Лебедь, Бабичев, Шпак, Шаманов, Грачев, Востротин, Ачалов, Калинин. Не умаляя их заслуги, смею выразить мнение, что из всех десантников самый трудный, трагичный и высокий путь прошли два офицера-парашютиста: это генерал-майор Александр Петрович Солуянов, Герой Советского Союза, боевой комбат афганской войны, и подполковник Валерий Васильевич Рюмин. Солуянов был в эпицентре страшных разбоев в Фергане, где он, командир дивизии, спас не только месхетинцев, но сурово предупредил фанатиков, что если хоть один волос упадет с головы русского жителя, он огнем пройдет по долине, переловит всех насильников и вздернет. Обстоятельства требовали решимости, чтобы остудить кипящие головы.
Узбекам полюбился волевой генерал — и они выбрали даже его своим депутатом. Но главное жизненное достижение генерала Солуянова — это его христианский путь, который привел боевого офицера на пост Председателя Союза Михаила Архангела. Для выходца из вчерашней бетонно-атеистической армии — это путь, которому пока нет равных в России ни среди десантников, ни среди офицеров других родов войск.
Другой десантник, подполковник Рюмин, человек исключительной жизненной силы, бесстрашия, здравого смысла и одаренности. На переломах эпох такие молодые офицеры только и ждут “своего Тулона”. Вся жизнь Рюмина как будто с детства была пронизана ожиданием небывалых для него свершений. В томском подростке клокотала вулканическая энергия, помноженная на хладнокровие, осмотрительность и дерзость. Он в 1967 году в числе первого набора Новосибирского высшего военно-политического училища в Академгородке, с несколькими первыми разрядами. В 19 лет уже мастер спорта по борьбе. Потом Афганистан, с ранением и контузией. Карьера его развивалась стремительно, но он выбрал Рязанское десантное училище и должность преподавателя философии и психологии. 1989 году Рюмин, вопреки отчаянному сопротивлению партийных органов, становится депутатом Верховного Совета России и Омского горсовета. Курсанты ночью втайне выдвигают его и отправляют протоколы в избирком. Рюмин вскоре становится первым мэром Рязани и председателем Союза Российских городов. Он признается лучшим мэром России. Все его действия неординарны, решительны и продуктивны. После градоначальства он уходит в бизнес с той же исступленной целеустремленностью, с какой Павел Корчагин строил узкоколейку.
Рюмин признается, что всю жизнь чувствовал в себе бессознательно как жизненную программу боевой устав. И что бы ни делал в жизни, всегда оставался прежде всего офицером. В бизнес пошел, приняв всю его жестокость и вероломство, чтобы доказать себе, что офицер-десантник маргеловской школы и в бизнесе будет на голову выше всех соперников. После гибели в автокатострофе 19-летнего сына-студента и смерти жены Рюмин пришел к Богу серьезно и навсегда. Теперь офицерский долг перед Россией требует от него нового служения, и он выставил свою кандидатуру в губернаторы Рязанской земли.
РЯЗАНСКОЕ ДЕСАНТНОЕ УЧИЛИЩЕ сменило в этих стенах пехотное училище, созданное в 1920 году. Преподавателями были бывшие царские офицеры, служившие честно. Они же прививали курсантам отменную выправку и шаг. Для них это была лебединая песня их жизни. Что-то таинственным образом передалось поколениям курсантов. Все годы рязанцы славились чеканным шагом и четким строем. Эта страсть к выправке и шагу передалась их преемникам-десантникам. Интересно, что отец нынешнего замполита училища Александра Щербакова закончил Рязанское пехотное училище. И сейчас десантники зорко следят, чтобы никто в России не превзошел их в строевой выправке и рукопашном бое. Рязанский десантный институт — действительно преемник пехотного училища не только по строевой выправке, но — что гораздо важнее — по связи с императорской русской армией, офицеры которой учили красных курсантов, и через их головы протягивают руки десантникам, делая неразрывной связь синих беретов маргеловцев с армией, созданной Петром Великим. У силы вооруженной нет ничего дороже преемственности и традиций.