Теперь по результатам этой борьбы с ветряными мельницами. Из всех жалоб мне принесли уведомление на отправку только за одну — прокурору, а в суд, где я требую возбудить уголовное дело на Николайчук и опершу Максимову, — хрен, а завтра 10-й день истекает, то есть они по закону в течение 10 дней должны уведомлять об отправке жалоб. Вот и делайте вывод. Насчет Николайчук они так перепугались, что вчера нагнали ее домой по амнистии, и Магжанову тоже — моего свидетеля факта избиения опером. 20.06 фельдшер отказалась фиксировать мне побои. 21.06 после моих заяв врачам меня вывели в медсанчасть. Терапевт зафиксировала головную боль, но в результате чего она писать отказалась, а также отказалась фиксировать побои. Педиатр была в шоке от того, что случилось со мной и ребенком, звонила Максимовой и пробовала последнюю урезонить. Педиатр вообще тут хорошая, и к ней претензий у меня нет. Потом повели меня... к психиатру. Причем, когда раньше я просилась на прием к психиатру, чтоб та дала мне что-нибудь от бессонницы, то не водили. Психиатр, как и две прочие врачихи, подтвердила, что никаких оснований держать меня в стационаре нет у них — у медчасти, но... тут она начала мне гнать такую тему, что стационар чисто формально закреплен за медчастью, а на самом деле, это камеры изоляции, но это нигде не указано, так как карцер уже есть. Поэтому они, врачи, по представлению оперчасти, чисто формально подписывают перевод в стационар, и это она, психиатр, по требованию Максимовой, подписала этот перевод, но про прогулки они, врачи, впервые слышат. Интересно, какое право она имела это перевод подписывать, если даже ни разу не вызывала меня на прием, несмотря на мои же неоднократные просьбы? Короче, выписала она мне от бессонницы элениум и сказала, что буду я на стационаре не больше недели. Но я по кое-каким каналам знаю, что засунули меня сюда где-то на полгода. После заявы на имя начальника СИЗО пришла воспитатель и сказала, что насчет прогулок меня одной в детском дворе договорилась. И еще — когда меня сюда кинули, здесь было не то, что в апреле, когда я была в этой хате — 117, на карантине. Здесь был натуральный нужник, грязь жуткая, и при том, ни ведра, ни половой тряпки, как раньше, кран с горячей водой вырван с корнем, ночной светильник выкручен. Стала добиваться ремонта этих дел, и только вчера — 27.06, пацан-дежур сжалился, вызвал электрика, и стали мы с Надей спать без дневных ламп. А крана не дождусь, наверное, до конца дней своих, так же, как и ведра с тряпкой. Убираюсь все одно, как могу. Что-то еще тут с розеткой, у меня сгорели оба кипятильника, я бегаю к плите из камеры — если смена хорошая (а Надюха тут одна плачет), а если хреновая смена, то жду по 40 минут, пока они мне воду вскипятят и принесут. Продукты детской молочной кухни за день портятся, т. к. холодильника в стационаре нет, я уж не говорю про продукты с передачки — родители-то сделали в расчете, что я в общей камере.
НУ, ВОТ И ПОДХОДИМ К КОНЦУ ПОВЕСТИ, которой "нет печальнее на свете". Хочется напоследок правозащитникам отписать такую тему: я очень-очень понимаю, как скрипит сердце защищать разных там анархистов да коммунистов. Просто задумайтесь вот о чем — не только методы, но и морды собачьи остались абсолютно те же — кто раньше диссиду прессовал, тот, как в своем кресле, пересидел "смутное время" и прессует теперь... "красную" диссиду. Раньше были антисоветчики, а теперь антипутейчики. Да, раньше диссидентов не обвиняли в терроризме, но раньше и пацанов не опускали до петухов руками МУРа, как это случилось с Кочкаревым, или как то же пытались с Соколовым сделать А беспредел надвигается неудержимо. Да, сидеть раньше было не то — мусорские-оперские притухали там, где общаковые порядки были, и красных зон и тюрем, в том числе женских, мало было. А сейчас понятия сведены во многом на нет, и нам, нынешним политзекам, от погон придется го-ораздо хуже, чем диссидам от воров было. Так я понимаю. Еще я понимаю, что удобно делать вид, будто нас, политзеков, не существует. Впрочем, не только анархи, а почти каждая левацкая тусовочка кинет камень в наш огород. Одни — за то, что Танька — сталинистка, другие — за то, что Романова, Бирюков и Соколов — еще кто-то... Удобно поливать нас ушатами дерьма, а о тех, кто поддерживает нас, разносить сплетни и все такое. Да, принимайте нас такими, какие мы есть. Но сколько б в нас ни плевали, это плевки против ветра, потому что, как ни крути, ни верти, а мы честь и совесть всей той попени, которая — одна — называет себя политической партией, другая — радикальной организацией, третья — крутой тусовкой... Но сильные мира сего, все эти бэшно-мусорские марионетки власти, боятся именно нас, прессуют нас, давят, ломают и ненавидят. Пусть 90 % тех, кто, надеюсь, прочтет эти сроки, зло усмехнутся, мы, политзеки, есть друг у друга, вот что самое главное. В этом наша правда, наша вера, наша сила.