Добавим, что не имея прочных корней, "новые русские" сразу оказались втянутыми в глобализированную, наднациональную экономику. Так что ожидать патриотизма от них не приходится по определению. Новая политическая и деловая элита России стремилась прежде всего войти в клуб избранных, хотя бы на правах "младших партнеров". (Отсюда столько восторгов по поводу приглашения на форумы типа Давосского).
Разумеется, из этого ничего не вышло. В "мировом сообществе" (то есть в клубе богатых стран Запада) нас особенно не ждали. Все рынки уже давно распределены и лишний конкурент ни к чему. А нуворишей, тем более российских, с весьма сомнительными источниками обогащения, нигде не любят. Россия нужна этому "сообществу" в качестве придатка к его экономической системе как поставщик природных и интеллектуальных ресурсов и в меньшей степени дешевой рабочей силы.
В этих условиях говорить о независимой внешней политики довольно сложно. Стране, добровольно принимающей полуколониальный статус, не нужна ни армия, ни наука, ни образование, ни, разумеется, самостоятельная внешняя политика. Все это российские "демократы" под аплодисменты Запада и разрушили. Если смотреть на дело с этой стороны, то кажущиеся совершенно нелогичными и даже противоестественными действия "демократов" становятся совершенно объяснимыми. Вот в этих противоречиях и сидит ослабленный до предела МИД.
Нынешние перемены, выражающиеся в патриотической риторике президента Путина, отражают эволюцию взглядов правящей группировки под напором жестоких реальностей. Ее, грубо говоря, "кинули". Природные богатства разграблены. Наиболее прибыльные отрасли промышленности уже оказались или вот-вот окажутся под иностранным контролем. В клубы богатых не принимают. Внешнее военное давление усиливается.
Сохранилась в этой группировке и тонкая прослойка патриотов, пытающихся изменить стратегический курс. Ставшая очевидной катастрофа вызвала изменение баланса сил: на первые роли выходят представители силовых ведомств, отражающие державные инстинкты и интересы огромного слоя людей в погонах, сильно пострадавших от "реформ". Возрастает роль Министерства обороны, которое последние 10 лет негласно противодействовало прозападной политике МИДа, в частности в Закавказье, в Средней Азии и на Балканах. Примерно так же 120 лет назад военный министр Д.Милютин во многом направлял внешнюю политику России, вопреки сопротивлению МИДа.
Невидимая, но явно жесткая борьба проявляется в явных противоречиях. Глава МИДа РФ из Гаваны — одного из главных центров противодействия глобализации, летит в Брюссель, чтобы заявить о восстановлении отношений России с НАТО — военным инструментом глобализации. Шараханье российской внешней политики называют прагматизмом. На деле попытки усидеть на нескольких стульях неуклонно ведут к размыванию наших позиций в мире. Сам г-н Путин, с одной стороны, делает жесты, свидетельствующие о стремлении к независимой внешней политике, с другой — его экономический либерализм подрывает возможности проведения такой политики.
Противоречие между интересами страны и правящей группировки особенно ярко выражается в позиции СМИ, особенно телевидения. Прозападная ориентация их владельцев весьма рельефно проявляется в позиции ведущих газет и телеканалов. Хозяева СМИ пытаются диктовать обществу линию поведения, соответствующую навязанной России полуколониальной модели.
Что касается народа, то его как бы и вообще не существует. По телевизору его не показывают, значит, возможно, его и в природе вообще нет. Ко-нечно, в МИДе слышали о существовании народа и, возможно, даже слышали о его особой роли в истории. Но поскольку российский народ особой внешнеполитической активности не проявляет (по крайней мере, в новостях и аналитических программах ОРТ и НТВ об этом ничего не сообщается), то этот фактор явно столь незначителен, что его можно и не принимать во внимание.
Однако в условиях разложения правящей группировки спасает страну только чувство самосохранения народа. Оно уже смогло предотвратить передачу Японии Курильских островов, оно не дает МИД РФ осуществить противоестественное намерение загнать Приднестровье в состав Молдавии и требует воссоединения с Белоруссией. Народ столь мощно осудил интервенцию НАТО против СРЮ, что МИДу пришлось затянуть восстановление отношений с альянсом больше, чем на год.