П. П. Что касается комсомольцев, то это особая плеяда "революционеров", скажем так, и о них говорить мы не будем. Сотрудники спецслужб — из другого теста. Человек, проработавший у нас 10 лет, заражается бациллой государственника. Поэтому, где бы он ни поработал, даже в бизнесе, я уверен, он остается прежним. Совершенно убежден, что люди, пришедшие во власть с закалкой, скажем, ленинградского управления КГБ, до конца будут отстаивать интересы государства. Вот сейчас пришли в Кремль мои бывшие сослуживцы. Допустим, Иванов Сергей Борисович, который возглавил Совет безопасности. Это же высочайшего уровня государственник. Он тоже поработал в разных структурах, но, по сути, ни в чем не изменился. Остался человеком, ясно и твердо мыслящим, достойнейшим гражданином России. То же самое можно сказать и о втором Иванове — Викторе Петровиче. Он сейчас заместитель руководителя администрации по кадровой работе. Это человек, который привнес в работу администрации президента стиль кадровой работы ленинградского управления КГБ. Ту же методику, тот же тонкий селекционный отбор кадров. Понимаю, что этим людям сейчас многое мешает, в том числе и факторы, которые от них не зависят. Но такие люди справятся с задачами любой сложности
А. П. Происходит реформа политической системы. Одно из страшных наследий ельцинизма — машина выборов. В непрерывных выборах тратится колоссальное количество энергии. И я не удивляюсь, что сейчас дискутируется вопрос о том, чтобы губернаторов президент назначал, а не выбирал. Ты во время своим мытарств публичного политика уже понял, что такое эта процедура, знаешь механику и по выборам Ленинградской области, и по Архангельской. Скажем, я подхожу к урне, бросаю бюллетень и жду одного результата, а потом на табло высвечивается нечто чудовищное. Но я вынужден смотреть на эту электронную строку, как на Бога, и веровать в правильность кем-то построенной статистики.
П. П. Процессы реформирования нашей государственности, что в центре, что на местах, — идентичны совершенно. Ясно, что администрацию президента надо немедленно реформировать. Потому что там люди Александра Стальевича, доставшиеся ему еще от Бориса Абрамовича, от Владимира Александровича Березовского — Гусинского. Они, конечно, безусловно, тормозят развитие страны и государства.
Смотрите, что происходит. Если взять крупных сотрудников правительства и администрации президента, то практически все они принадлежат к каким-то кланам, финансово-экономическим или олигархическим… Там не говорят, что такой-то сотрудник хорошо работает или плохо. Там другими категориями оперируют. Говорят: он чей? Этот Альфа-банка. Этот ЛУКОЙЛА. Этот Газпрома. И всем понятно, чьи интересы будут они отстаивать. Поэтому ситуацию срочно нужно ломать. Иначе у Путина нет никаких шансов что-то сделать. То же самое происходит в выборном процессе в наших губерниях. Если область бедна полезными ископаемыми, то там борьбы политической почти нет никакой. Там люди друг на друга полают, польют грязью — и все. Но как только речь идет о сырьевом регионе: Томская область, Тюменская, Чукотка, Архангельская область, Калининградская или Кузбасс, то такой сыр-бор начинается! Разгорается лютая борьба! Включается центр, используются все резервы, бьет тяжелая артиллерия, вовсю работает самый изощренный черный пиар. Администрация президента всей своей мощью уничтожает неугодных ей и олигархам кандидатов… Если касаться моей скромной персоны, то я испытал на своей шкуре, что такое выборы в Архангельской области. Это процесс зубодробительный. Ты попадаешь в жернова. Используются буквально все возможности и средства.
В отношении меня были использованы такие формы работы, как подключение КГБ, в котором я работал, причем самых центральных структур, включая министра, которым был тогда Ковалев. Он вдруг ни с того ни с сего стал очень активно меня обрабатывать, чтобы я снял свою кандидатуру и не участвовал в выборах губернатора Архангельской области. Я прекрасно помню жесткую беседу в управлении кадров КГБ, где со мной говорили два руководителя управления кадров и один высокопоставленный руководитель администрации президента. Они использовали самые различные аргументы, включая провокационные и душеспасительные, пытались уговорить меня, чтобы я последовал совету Чубайса и снял свою кандидатуру. У меня хватило мужества отказаться от их предложений. Я понимал, что это конец моей карьере, но я уже говорил тебе о своих вредных генах, поэтому ничего не мог с собой поделать. Поступил, как считал нужным. Что потом началось! По указанию Чубайса в отношении меня были включены все возможные и невозможные силы и средства. Конечно, теперь в отношении руководства ФСБ никакого зла я не помню. Просто немного обидно, что система, которой я всегда был верен и буду верен до конца, пошла на поводу у политического вельможи, а не встала на защиту своего сотрудника.