Сама судьба Грина тоже говорит о том, что личное чудо в жизни каждого человека абсолютно возможно и реалистично. Представьте себе: юноша из Вятки, города от любого моря весьма отдаленного, города провинциального, с тяжелой, удушающей атмосферой конца ХIХ века. Атмосферу эту вы можете себе представить по многим провинциальным рассказам Чехова, Бунина, ряда других писателей. Это не то что невеселая была атмосфера, а для любой мечты и любого творчества попросту невозможная. Шестнадцатилетний мальчик с шестью рублями в кармане добрался до моря, до Одессы. Будучи узкоплечим, слабым, одной силой духа, силой воли он все-таки смог стать матросом, увидеть мир – пусть недолго это длилось, но побывал в Александрии и поплавал по Чёрному морю, приобрёл самоуважение и независимость. Стал в конечном результате гением, который показал нам всю прелесть того, что мы называем и приключениями, и Любовью с большой буквы, и трагедию революционных потрясений – всё это есть в его произведениях, всё это было в его жизни.
Представьте годы жизни Грина – 1880-1932. Пик его зрелости попадает на то время в истории России, которое я считал страшнейшим, пока его не затмило то, что происходит с нами последние тридцать лет. И личное счастье в подобное время в принципе невозможно. Скорее представляется реальной та страшная судьба, которая постигла фактически убитых гениальных поэтов – Блока и Есенина. Их судьба кажется нормой для тех лет. Грин добился личного счастья, пусть оно было не таким долгим, но именно в чудовищные годы Гражданской войны он встретил Нину Николаевну. А она – воплощенная Ассоль, воплощенная Дези, воплощенная Молли. Своих потрясающих героинь, благородных и одновременно женственных и красивых, он писал с натуры. Это не выдумка, это не мечта, с такой женщиной он прожил почти пятнадцать лет и умер на ее руках. Она сохранила его наследие, создала и сохранила дом-музей Грина, она была духовно верна ему до самой своей смерти. Она стала залогом возрождения колоссального интереса к творчеству Александра Степановича уже в шестидесятые годы. А попросту говоря, он был с ней очень и очень счастлив. Она спасла его. В том числе от алкоголизма – и этого Грин не избежал. И все-таки до пятидесяти двух лет это гений прожил и все его величайшие произведения созданы именно в те годы, когда он жил с Ниной Николаевной.
В этом смысле Грин абсолютно противоположен Чехову. Не то что достижение чуда, а просто нормальная жизнь по Чехову для русского человека невозможна. Такую разницу позиций хорошо объясняет Лев Гумилёв в своей книге «Этногенез и биосфера Земли». Акцентируя внимание читателей на героях Чехова, Гумилёв говорит, что Чехов гениально выразил суть субпассионариев, то есть людей, лишенных сильных желаний, героических стремлений, способности жертвовать собой, вообще способности напрягаться. А Грин как раз был потрясающим примером одного из величайших русских пассионариев. Не все знают, что Грин был одно время эсером, настоящим действующим революционером. Это уже говорит о его пассионарности. При аресте в 1903 году он отказался давать показания. Только что бы избежать излишних процедур, он назвал свое настоящее имя и сообщил, что беглый солдат. Протоколы допросов сохранились, и из них ясно, что ни на первом, ни на втором допросе Грин не называл своего настоящего положения в революционной организации, пытался бежать из тюрьмы, сидел в карцере, объявил голодовку. В тюремных документах написано: «… отказался принимать пищу и добровольно голодал в течении четырех суток». И вывод протокола помощника прокурора того времени: «поведение Гриневского (настоящая фамилия Грина. – И. В.) было вызывающим и угрожающим».
После освобождения из Севастопольского каземата Грин уезжает в Петербург и там вскоре опять попадает в тюрьму. Полиция спешно хватала всех амнистированных и без суда и следствия отправляла их в ссылку. Грина на четыре года отправляют в ссылку в Туринск Тобольской губернии. Но уже на четвёртый день по прибытии этапным порядком Грин бежит из ссылки и добирается до Вятки. С паспортом, который ему выправил отец, Грин опять отправляется в Петербург, чтобы спустя несколько лет, в 1910 году опять отправиться в ссылку на этот раз в Архангельскую губернию. И в эти же годы сплошных тюрем, ссылок и побегов Грин становится писателем. Первое из произведений Александра Степановича Грина – рассказ «Заслуга рядового Пантелеева», и из него многое становится понятным в мировоззрении Грина. Вот отрывок из рассказа, который мистически описывает не только современную Грину эпоху, но и события октября 1993 года в Москве. Нет сомнений, на чьей стороне был бы Грин в наши дни. А ведь его записывают порой чуть ли ни в антирусские писатели.